В сложных ситуациях человек часто прибегает к помощи врача и священника, надеясь получить у них избавление от проблем и недугов. Каково же взаимодействие медицины и Церкви? Что объединяет врача и священника? Об этом рассказывает протоиерей Сергий Филимонов, председатель Общества православных врачей Санкт-Петербурга, доктор медицинских наук

— Как вы считаете, знания, которые получает врач, приближают или отдаляют от Бога?

— Многих врачей приводят к Богу больше не их знания, а опыт практической работы. На шестом курсе знания достаточно схоластичны, студенту даются основы, как правильно и грамотно подходить к тому или иному пациенту. Но в процессе лечения у каждого врача опыт складывается индивидуально. Если врач, переживающий за своего больного, настоящий клиницист-практик, который лечит и видит результаты лечения, он в конечном итоге по истечении 15-20 лет своей работы приходит к выводу, что сталкивался с ситуациями которые не могут быть объяснены исключительно с точки зрения медицинских законов, медицинской логики или тех научных знаний, которые рассказывают о функциях и деятельности систем организма. Очень многое происходит сверх этого, то есть сверхъестественным образом. Из своего опыта и из общения с коллегами могу сказать, что чем больше специальность связана с тяжелыми состояниями пациентов и с состояниями, которые именуются пограничными (я имею в виду реаниматологов, анестезиологов, хирургов, онкологов), тем быстрее и чаще приходится убеждаться, что есть Божья сила, которая вмешивается и изменяет те процессы, которые врач пытается осуществить. Практика жизни, практика лечения больных ставит много вопросов, на которые врач, как человек ищущий, пытается ответить. И в поисках ответа, если он порядочный человек, обретает Бога.

— Как реагируют ваши пациенты на то, что вы священник?

 — Спокойно.

— Какое значение имеет телесное здоровье во временной, земной жизни человека с точки зрения его вечного предназначения?

— Само по себе здоровье не имеет большой ценности, но, тем не менее, здоровье является даром Божьим. Даром, которым человек должен благоразумно распоряжаться. Согласно православному вероучению, здоровье дается для того, чтобы человек мог через тело совершать добрые дела и прославлять своего Творца - Бога. Поэтому болезнь в православном вероучении не считается наказанием Божиим, а считается моментом педагогическим, моментом наставления, спасения от каких-то грехов, вразумлением, испытанием, предупреждением о смерти. В протестантизме страдающий болезнью расценивается как несчастный человек, оставленный Богом. И наоборот, здоровый, богатый человек - Богом покрываемый. Это трактовка западного менталитета… Православный, восточный, менталитет предлагает иную трактовку. Для нас и здоровье - благо, и болезнь - благо. Потому и здоровье, и болезнь несут равно большую пользу для души человека.

— Но какую-то прерогативу для вечной жизни здоровье имеет?

— Для вечной жизни здоровье никакой прерогативы не имеет. Абстрагируясь, можно привести такой пример: вы купили машину и должны на ней доехать до конечной остановки. Какое значение в вашей поездке имеет сама машина? По дороге можете колесо пробить, можете корпус поцарапать… Главное, чтобы вы из пункта А доехали в пункт Б. И для нас главное - помнить о Царстве Небесном. Главное, чтобы тело во временном нашем жизненном промежутке донесло нас до конечной остановки. Дало возможность душе выразиться и встретиться со своим Творцом.

— Если задам вопрос в форме противопоставления: в болезни - молиться или пить лекарства? Это будет некорректно?

— А вы вспомните выражение Нила Синайского: «Прежде лекарств прибегай к молитве». Святой отец не отвергает лекарства, но на первое место ставит духовное. И наша жизнь, и здоровье находятся в руках Бога, Творца, - от него и здоровье, и болезнь. Помолившись, можно уже и лекарства принимать… Благословенные Богом, они уже по другому действовать.

- Сегодня врача пациенту испытывается на прочность стремительным развитием технологий. До какого предела верующему позволено обращаться к официальной медицине?

— У каждого верующего есть свой духовник, который, помолившись Богу, определяет ту меру, которая полезна для конкретного человека. Один человек впадает от болезни в уныние - и ему полезны, что называется, все методы лечения. Другой человек более стойкий и хочет послужить Богу своей болезнью - ему полезней поболеть. Третий человек, допустим, одержим какой-то страстью - тогда болезнь ему послана, чтобы соки его истощились и он не грешил. Духовник, обращая внимание на эти моменты, уже определяет, что кому полезно. Православному христианину надо помнить о тесной связи со своим духовником, тогда ошибок не будет.

— Какая разница между духовником и психологом?

— Психолог - это мирской человек, который обличен поверхностными знаниями о проявлениях души в человеке. Священник - Святым Духом избран и поставлен на служение, посредник между Небом и Землей, которому Бог по Своему хотению открывает человеческую душу и ее тайные глубины.

— Объединения обычно создаются, чтобы противостоять чему-то. Чему противостоит Общество православных врачей Санкт-Петербурга, которое вы возглавляете?

— Прежде всего, шарлатанству, обману людей, непрофессионализму, ситуациям, которые могут покалечить людей, привести к нарушению не только физического, но и психического здоровья. А также магии, оккультизму, экстрасенсам, биоэнергетикам… Задача православных врачей - помогать ближним во Христе и анализировать с профессиональной точки зрения те процессы, которые происходят в современной медицине, все те современные технологии, которые скрывают присутствующий грех, но невидимый простым человеком. Этот грех может углядеть профессионал, который понимает: здесь что-то не в порядке, надо сказать священнику и вкупе с ним определить проявление греха. Я имею в виду клонирование, интра-, экстракорпоральное оплодотворение и т. д и т.п. Не так просто разобраться, а когда начинаешь разбираться, то грех «утоньшается», о чем предупреждали Святые отцы. Грех хоть и более тонкий, но все равно остается грехом, он не меняет своей сути.

— Что удалось сделать за время существования Общества православных врачей?

— За пять лет существования общества в его лоне выросло несколько новых докторов. Отмечу, что отличительной особенностью работы нашего общества является его практическая направленность, а именно оказание медицинской и пастырской помощи. Православные врачи трудятся во многих крупных больницах и на своих рабочих местах проводят консультации обратившихся за помощью больных. Кроме того, нашей задачей является оказание помощи в становлении обществ православных врачей в других городах. Это способствует не только просвещению и воцерковлению, как врачей, так и пациентов, но и выработке общих взглядов на сложные вопросы современной медицины с точки зрения православной вероучительной истины, консолидации здоровой части общества против его сатанизации. В большей или меньшей мере мы помогли в становлении обществ православных врачей уже в 34 городах.

— В Санкт-Петербурге отказались от терминов «православная медицина» и «пастырская психотерапия». С чем это связано?

— Действительно, от термина «православная медицина» мы отказались. Это связано с тем, что «католическая медицина», «мусульманская медицина» - это понятие определенного рода искусства… Точнее, в старину это было искусством, сейчас - профессия. К тому же, пациент может оказаться любой конфессии, врач может быть тоже иной конфессии. Поэтому правильнее было бы говорить о православных принципах в медицине или православном подходе к медицинским вопросам. Это более корректно. Что касается термина «православная психология», или «православная психотерапия», то после многих дискуссий мы пришли к выводу, что это термин законный, могущий иметь место, который себя выражает через определенную конкретику. Тем более, что главный психотерапевт России (Б.Д. Карвасарский) в своей энциклопедии узаконил этот термин - «православная психотерапия». В свое время архимандрит Киприан (Керн) в работе «Пастырское богословие» поднимал вопрос о пастырской психотерапии, где он говорил о пастырской психиатрии. Она существовала на протяжении всей истории Церкви. Пастырь, естественно, лечит словом Божьим, но если в деятельности использовались элементы психологии, психиатрии, то их раньше не именовали специальными терминами. Называли «душепопечение» или «пастырское врачевание». Сейчас, с появлением современной терминологии,
данные термины также стали уместными.

— Буду не прав, если скажу, что сегодня саморазрушение личности является приоритетной медико-социальной проблемой?

— Вы правы абсолютно. Это имеет место в контексте общего разрушения человеческих ценностей. Потому что, когда отсутствуют эталоны ценностей, начинает рушиться и внутренний мир человека. Все теряет свой смысл, свою ценность. Все приоритеты изменяются, они становятся деформированными. Почему же разрушается внутренний человек, то, о чем вы говорите? Потому что он всегда был и находился в гармонии с Творцом. Разрушение стереотипов и приоритетов, которые были всегда религиозного, нравственного характера, ведет к дисгармонии. Внутренней дисгармонии души с Богом, и душа неминуемо разрушается. Приходит в действие духовный закон.
— Не закрыть дорогу пациента к Богу. Помочь ему уврачевать не только свое тело, но и свою душу. Потому что, к сожалению, медицина становится механистической. Пациент, особенно в западных странах, исчезает за анализами и компьютерами, и искусство общения с больным, искусство терапии души словом, прикосновением, общением уходит. Наша практическая российская медицинская школа - она была, есть и остается, и если традиция будет сохраняться - это будет очень большое дело.

- По моему глубокому убеждению, обязанности любого врача должны носить христианский характер. "Шествуй по заповеданному тебе", – наставлял св.Феодор Студит. А что врач-христианин может взять на вооружение из клятвы язычника Гиппократа?

- В нашем Обществе клятва Гиппократа взята на вооружение практически полностью. Но! у Гиппократа в первых строчках говорится: "Клянусь Аполлоном-врачом, Асклепием, Гигией и Панацеей…" и так далее. Эти слова были заменены еще в первых веках христианства в Греции, и начало клятвы зазвучало так: "Да будет благословенно Имя Отца и Сына, и Святого Духа, Троицы Единосущной и Нераздельной…" Поэтому мы в нашем Обществе даем не "Клятву Гиппократа", а "Клятву христианского врача", которая на 90% заимствовала текст из клятвы Гиппократа, кроме исповедания веры языческих богов. Остальные положения остались: я никому не вручу даже просимого смертельного зелья и не укажу пути к этому, я не дам абортивного средства, я не войду со злым умыслом в дом больного человека, я не буду искать корысти и выгоды; что бы при лечении я ни увидел или ни услышал, того я не разглашу, считая это священной тайной… Эти постулаты несут в себе глубокий нравственный смысл и имеют общечеловеческий характер. Сколько веков прошло, а клятва до сих пор актуальна. Гиппократ, будучи язычником, оставил нам в наследство клятву, основанную на христианских принципах, ибо Закон Божий – как должно поступать – записан на скрижалях сердца человеческого.

Но надобно сказать, что нынешние врачи не соблюдают эту клятву. Для современных неоязычников, которых выпускают медицинские вузы и которые верят в богов, имена коим – деньги, успех и карьера, клятва Гиппократа является помехой. Потому раньше медики принимали Присягу советского врача, а сейчас так называемую Женевскую присягу, где нет, например, слов о недопустимости абортов. Эти слова аккуратно убраны.

- Как должно относиться к хроническим заболеваниям? Жить вроде бы можно, но человека не оставляет тягостное чувство, что он не может считать себя здоровым.

- Это лишь свидетельствует о малодушии человека, о его невоцерковленности. Тягостное чувство – сигнал, что человек впадает в грех уныния. Мы должны научиться благодушествовать в болезни и благодарить Бога за Его милость – ниспослание креста хронической болезни. Ибо крест в виде хронического заболевания спасителен для человека, поскольку заставляет задуматься, покаяться и вести христианский образ жизни. В наше время, когда редкий человек способен на высокий подвиг во имя веры, спастись можно кротостью, смирением и терпением невзгод, в том числе болезней.

- А если болезнь зашла уже столь далеко, что необходимо лечь в больницу или делать операцию, с чего надо начать сборы в больницу? Ну, кроме тапочек, ложек-кружек и т.д.

- Начать надо, конечно, с Божьего: взять с собой Святое Евангелие, молитвослов для чтения утренних и вечерних молитв, акафист ко св.вмч. и целителю Пантелеимону, какую-либо из святоотеческих книг, которая больше всего на данный момент отвечает потребностям души. Из икон лучше всего взять складенек с изображением Спасителя, Божией Матери, икону своего Ангела Хранителя и тезоименитого святого. Если есть какой-то избранный святой, покровительствующий вашей семье, роду или конкретному человеку, – то взять и его икону, чтобы просить его святых молитв. В небольших пузырьках надо взять святой елей и святую воду. А потом уж позаботиться о кружке, ложке, тарелке, тапочках, халате… Одно другому не мешает.

- Операция – испытание не из легких. Как преодолеть всепоглощающий страх перед ней, перед возможной смертью на операционном столе, когда ты под наркозом и совершенно безпомощен, даже молиться не можешь?

- Душа любого человека перед операцией томится и страждет, животный страх перед операцией – естественная реакция человека, реакция самосохранения. Чтобы уменьшить страх, надо помнить, что без воли Божией даже волос с головы человека не может упасть, и потому все из руки Божией принимать с покорностью и благодарением. Что делать конкретно? Сперва надо помолиться Господу, чтобы Он благословил операцию, если Ему это угодно; если не угодно, то чтобы отвел ее или перенес на другое, благое, время, когда операция пройдет без осложнений и послужит во исцеление, а не в погубление.

Накануне операции следует помолиться за всех медиков, которые примут в ней участие, анестезиологов и сестер, чтобы Господь содеял их Своими руками, врачующими ваше тело. И до самого момента операции, пока в сознании, нужно молиться непрестанными короткими молитвами: "Господи, помилуй! Господи, благослови! Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго!" Главное – "уйти в наркоз" с Иисусовой молитвой и с молитвенным ходатайством к своему Ангелу Хранителю. Ведь известны случаи, когда люди (даже священнического сана), "уснувшие" без молитв, в наркозном сне подвергались нападению нечистой силы.

- Если при операции употребляется местное обезболивание, что делать верующему до операции, во время и после ее завершения?

- Когда вас привезут в операционную, не надо стесняться наложить на себя крестное знамение и перекрестить операционный стол. А далее молиться и положиться на волю Божию. По завершении операции, это касается и операции под общим наркозом, как только пришел в себя, человек должен вознести хвалу Богу и благодарить Его за сохранение жизни и удачно прошедшую операцию: "Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!" Хорошо, если родственники прооперированного придут в церковь, помолятся и зажгут свечи благодарения.

- Когда мне делали биопсию почки, врач потребовал снять крестик. Я ответила, что почки у меня не на шее находятся, и крест снять отказалась. Тогда профессор рявкнул: "Снять!" Сняла, но зажала его в кулаке. Правильно ли я сделала или смалодушничала?

- Конечно, надо постараться убедить хирурга, чтобы он не заставлял вас как человека православной веры снимать крестик. Но если он начинает раздражаться, если разгорается спор, в этом случае лучше снять крестик, перевесить его на кисть руки или на палец, вплести в волосы или попросить анестезиолога (врача, обезпечивающего наркоз) положить крестик рядом с вами во время операции. Ведь почему врачи требуют снять крестик? Первая причина, когда врач – человек неверующий. Вторая – по чисто медицинским соображениям: в случае непредвиденной ситуации, например, необходимости реанимации, крестик на крепкой цепочке не оборвешь, ножницами не перережешь, а каждая секунда промедления может стать роковой. Третья – если крестик и цепочка из драгоценного металла, что может ввести в соблазн людей непорядочных, а отвечать за пропажу придется лечащему врачу. Поэтому на операцию следует идти с простым крестиком на шнурочке или тесемочке.

— Что пожелаете своим коллегам-врачам?

— Многие пациенты, попавшие за рубеж, жалуются, что все рассматривается через призму заработка - сколько человек может заплатить за анализы и диагностику компьютеров. За границей врач за два часа при помощи многочисленного оборудования и аппаратуры ставит диагноз, а наш врач - за 5 минут при помощи пальпации, перкуссии, аускультации и, конечно, своего опыта. Зарубежные врачи такому умению удивляются. Потому хочу сказать нашим врачам: не надо хаять российскую практическую медицинскую школу. Мы должны, в хорошем смысле, гордиться своей классической медицинской школой и ее придерживаться.

По материалам прессы