Проповедь в Неделю 26 по Пятидесятнице, 7 декабря 2014.

Христос посреди нас! И есть и будет!

Читая Евангелие, мы нередко ловим себя на мысли, что не вполне понимаем смысл написанного. Мы считаем себя православными. Мы гордимся своей причастностью к восточной христианской традиции и даже можем позволить себе называть «еретиками» христиан иных конфессий. И вместе с тем наши библейские знания столь ничтожны, что мы нередко просто не понимаем смысла Христова Благовествования.

В книге Исход читаем: «Помни день субботний, чтобы святить его… а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела» (Исх. 20:8-10). Многие ли из нас помнят эту — четвертую — заповедь Декалога?

«60% американцев не могут назвать даже пяти из десяти заповедей, данных Богом Моисею», — иронично сообщило агентство Интерфакс-религия в марте 2007 года. А спустя год, в апреле 2008-го — стали известны печальные данные уже российского социологического опроса. Оказалось, что большинство респондентов знают только две заповеди Декалога. 56% вспомнили о шестой заповеди: «не убивай». А 52% — назвали восьмую заповедь: «не кради».

А как же интересующая нас четвертая заповедь — «Помни день субботний»? Увы, о ней вспомнили только 2% опрошенных… Печальная статистика, не правда ли? А ведь без понимания этой заповеди и ее значения в жизни Израильского народа — просто невозможно адекватно понять многие моменты Нового Завета. И, в частности, рассказ об исцелении согбенной женщины, который читается сегодня в храме за Божественной Литургией.

«В то время — рассказывает нам Евангелие от Луки — Иисус учил в одной из синагог в субботу. Там была женщина, восемнадцать лет имевшая духа немощи: она была скорчена и не могла выпрямиться. Иисус, увидев ее, подозвал и сказал ей: женщина! ты освобождаешься от недуга твоего. И возложил на нее руки, и она тотчас выпрямилась и стала славить Бога» (Лк. 10-13).

Евангелие от Луки часто называют «Евангелием милости». Вот и в нашем рассказе мы становимся свидетелями милости, которую Господь оказал женщине, как только её увидел — даже без её просьбы. «Увидев ее, подозвал и сказал…» Как видим, Господь здесь действует без промедления. Исцеление происходит «тотчас». Стоит только женщине приблизиться ко Христу, услышать Его слова и почувствовать прикосновение Его рук, как она чудесным образом исцеляется. «И она тотчас выпрямилась и стала славить Бога».

Казалось бы, присутствующие должны были проникнуться этим стремительным движением Христовой любви. Однако, реакция очевидцев чуда другая. «Есть шесть дней, в которые должно делать; в те и приходи́те исцеляться, а не в день субботний» — обращается к присутствующим начальник синагоги. Поступок Господа вызывал у него негодование. Он возмущен тем, что Спаситель, якобы, нарушил четвертую заповедь: «помни день субботний».

Здесь уместно вспомнить об истории возникновения субботы (евр. шаббат). Заповедь «помнить» или «хранить» субботу сформулирована в Библии в двух различных исторических и смысловых контекстах. Согласно книге Исход, суббота — это день покоя Божия после шести дней творения. А, следовательно, соблюдение субботы — это знак почитания Бога, Который сотворил мир совершенным. «Помни день субботний, — читаем мы в книге Исход, — чтобы святить его… ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его» (Исх. 20, 8-11).

А, согласно книге Второзакония, покой седьмого дня — день памяти об исходе из Египта и знак почитания Бога-Освободителя. «Помни, что ты был рабом в земле Египетской, — повествует Второзаконие, — но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботний и свято хранить его». (Втор. 5, 15).

Бог Израиля — это Творец неба и земли. И Он же, этот же непостижимый Бог, — является Богом-Освободителем, Богом, Который вмешивается в человеческую историю и дарует Своему народу свободу от рабства в Египте. Господь Иисус Христос — это Божие Слово, Которым Бог творил мир. И Он же есть и Спаситель, Освободитель человечества от «египетской неволи» греха… Как Бог и установитель субботы — Господь свободен от нее, и не обязан «помнить» день субботний. Но как человек, как член народа Израиля — Он почитает и хранит заповедь субботы.

«Суббота для человека, а не человек для субботы» — передает слова Спасителя евангелист Марк. «Посему Сын Человеческий есть господин и субботы» (Мк. 2,27-28). В этих словах Христа сквозит дух новозаветной свободы. Но, как мы видим из рассказа евангелиста Луки, — будучи «господином субботы», Сын Человеческий ее смиренно исполняет.

Согласно религиозным представлениям иудеев того времени, в субботу был запрещен труд, а, следовательно, и частная медицинская практика. Но взгляды фарисеев не были столь кровожадны, как нам иногда кажется. Если жизни больного угрожала реальная опасность, оказать ему медицинскую помощь считалось делом богоугодным. А в том случае, когда лечение можно было отложить, — религиозная традиция предписывала перенести его на следующий после субботы день. Таким образом, как заметил современный русский библеист: если следовать понятным нам сегодня аналогиям, «по субботам были открыты неотложки, но не обычные поликлиники».

Спаситель исцеляет в субботу, но делает это не частным образом, а в синагоге, в присутствии людей, которые собрались на субботнее богослужебное собрание. Можно ли усмотреть в этом поступке Христа нарушение четвертой заповеди? Очевидно, что обвинение против Спасителя здесь может иметь только формальный характер, исходя от человека, утратившего живое нравственное чувство.

«Лицемер! — обращается Спаситель к начальнику синагоги, — не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу и не ведет ли поить? Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?» (Лк. 13, 15-16).

Начальник синагоги и Христос обращаются к одной и той же заповеди. Но понимание этой заповеди у них различное. Точка зрения Спасителя теоцентрична. Для Него заповедь о субботе — это, прежде всего, проявление заботы Бога о человеке, свидетельство того, что Бог желает, чтобы человек подражал Его таинственному покою и испытывал радость от Богообщения.

Точка зрения начальника синагоги — формалистична. Для него суббота — это внешний, формальный запрет. И кроме того, как мы можем предполагать, — один из признаков национальной идентичности еврейского народа.

«Православная цивилизация», «национальная идентичность», «христианские ценности»… Увы, эти слова со специфическим содержанием сегодня произносятся чаще, чем священные для нас слова: Бог, Христос, Церковь. Иудеи времен Христа полагали, что главное в религиозной жизни — это заповедь о субботе и кашруте (законе о дозволенном и запрещенном). А для многих православных сегодня главное в религиозной жизни — это понятия «национальной идеи» и «особой исторической миссии».

Мы слышим: «Православие — основа нашей национальной идентичности. И только в нем — залог уникальности нашей культуры в современном глобализированном мире». На первый взгляд, подобные утверждения кажутся бесспорными. Ведь невозможно оспорить тот факт, что восточная духовная традиция действительно самым активным образом влияла на нашу культуру и ментальность, начиная с эпохи Киевской Руси…

Но вспомним слова Всевышнего: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель». Чего ждет от нас Господь? Чего ждет от нас Бог, Который много раз в Писании свидетельствует о Себе как о ревнителе человеческого сердца? Удовлетворит ли его часть нашего сердца? Примет ли Господь наши добрые дела и нашу веру, если целью их будет не путь к Богу и единство с Ним, а «уникальность нашего исторического пути»? Не накажет ли нас Бог-ревнитель, если Церковь станет для нас уже не самым дорогим сокровищем в мире, а инструментом построения «православной цивилизации»?

Процитирую неожиданные, но глубокие в своей христианской правде слова академика Дмитрия Лихачева: «Никакой особой миссии у России нет и не было! Народ спасёт культура, не надо искать никакую национальную идею, это мираж. Культура — основа всех наших движений и успехов. Жизнь на национальной идее неизбежно приведет сначала к ограничениям, а потом возникает нетерпимость к другой расе, к другому народу, к другой религии. Нетерпимость же обязательно приведет к террору. Нельзя добиваться возвращения вновь какой-либо единой идеологии, потому что единая идеология рано или поздно приведет к фашизму». Дмитрий Сергеевич писал эти слова о России. Но применимы они к любой стране и любой эпохе, ибо соблазн шовинизма одинаково опасен для любого народа.

«Есть шесть дней, в которые должно делать…» — укоряет Христа начальник синагоги. Он не знает с Кем говорит. Не знает, что перед ним сейчас стоит Мессия, Богочеловек… Начальник синагоги слеп к Богу, слеп к небу, слеп к глубинным движениям собственного сердца. Ноги этого человека слишком уверенно стоят на земле, а его ум — слишком привязан к земному, к ценностям привычной ему еврейской культуры. И этот безымянный мужчина из безымянного города — навеки останется для нас символом человека, который пытается секуляризировать религию; символом человека, пытающегося «вытолкнуть» Бога из храма, символом безумца, который дерзает навязывать Богу-Освободителю некие «национальные» рамки для Его спасительного дела…

Умытая кровью земля Донбасса. Недавно в соцсети, на стенке одного подростка из Донецка, я прочитал слова, глубоко поразившие меня:

Я так хочу скорей услышать,
В ближайший утренний рассвет
Простую фразу без излишеств:
Войны в Донбассе больше нет.

Тысячи убитых и покалеченных. Искаженные от страха и ненависти лица и души солдат. Исполненные отчаяния рыдания матерей… Глядя на эти ужасы войны, очень хочется, чтобы она имела какой-то смысл, чтобы все эти жертвы были не напрасны, чтобы благодаря этой боли и страданию в мире стало больше смысла, больше правды, больше справедливости. Увы! История человечества свидетельствует, что мы постоянно повторяем одни и те же ошибки. Поменялась ли наша психология со времен «темного» средневековья? Стало ли человечество более мудрым со времен религиозных войн? «Древняя земля Крыма — заявил недавно один известный политик — имеет для России огромное цивилизационное и сакральное значение — так же, как и Храмовая гора в Иерусалиме для тех, кто исповедует ислам и иудаизм… Ведь именно здесь, в Крыму, в древнем Херсонесе или, как называли его русские летописцы, Корсуни принял крещение князь Владимир, а затем и крестил всю Русь».

Не столь важно соответствуют ли эти слова исторической правде. Не столь важно, где именно крестился святой князь Владимир — на Крымской или Киевской земле. Ужас этих слов — если учесть их исторический контекст — в том, что они предоставляют «религиозный мандат» на насилие. Ужас этих слов в том, что они пытаются именем Христа оправдать ту страшную войну, в которую сегодня втягивают народы России и Украины.

Христианство — одна из наиболее миролюбивых религий в мировой истории. Но как свидетельствует история Европы, — ложно понятые христианские ценности могут восприниматься правителями и целыми народами как мандат на массовое насилие, мандат на войну, мандат на страдание миллионов людей. Завоевание Константинополя крестоносцами… Войны между протестантами и католиками в Европе в 16 и 17 веках… Кровавые конфликты между православными и униатами, вспыхнувшие после заключения Брестской церковной унии (1596)… Разве всего этого мало, чтобы раз и навсегда осознать: нет никакой религиозной идеи, которая могла бы оправдать войну и массовое насилие.

Киев, Константинополь, Рим, Иерусалим… Следуя логике «цивилизационного» и «сакрального» значения этих городов в истории, можно оправдать захват любого из них… «Константинополь должен быть наш, завоеван нами, русскими, у турок, и остаться нашим навеки», — писал в свое время Достоевский. А затем… была революция, великий террор и отрезвление. Многим иерархам и богословам было суждено погибнуть в советских лагерях. Но волею случая многие лучшие умы православной России оказались в эмиграции. Антон Карташёв, отец Сергий Булгаков, Николай Бердяев, архимандрит Киприан Керн, отцы Александр Шмеман и Иоанн Мейендорф. Творческий опыт этих людей был различен. Но именно их соборными усилиями в эмиграции была выработана новая —пост-имперская — модель Православия.

Увы, наследие этого «свободного Православия» не было должным образом воспринято в посткоммунистическую эпоху. И вот сегодня мы пожинаем печальный плод этого преступного невнимания к русской религиозно-философской мысли на Западе. «Крым должен быть наш». «Киев должен быть наш». Как же больно слышать нам, верующим Украинской Православной Церкви эти слова, зная, что они исходят от наших единоверцев…

Нам больно. Мы находимся в недоумении. Говоря по правде, мы даже не знаем, что можем сказать в оправдание позиции некоторых церковных деятелей нашей Церкви. Но как бы тяжело нам сегодня ни было, мы не имеем права в своем «праведном гневе» соскользнуть в бездну ненависти. Пусть геополитика пытается выдавать свои интересы за интересы религии. Пусть даже пытается она прикрыть святым именем Христа свою языческую природу. Будем мудры и рассудительны. Не будем осуждать ни других людей, ни, тем более, целые народы. Защитим свою землю от «нашествия иноплеменников», а свое сердце — от нашествия злых чувств и мыслей.

Не будем уподобляться тем, кто вызывает в нашем сердце смущение. Попробуем взглянуть на жизнь с точки зрения высшей, а не только человеческой правды. Будем помнить — с нами Бог любви и свободы. Будем же достойны даров Его благодати. Войдем же в покой субботнего дня и потрудимся в нем с Господом Иисусом Христовом, чтобы сделать наш мир более чистым, целостным и радостным.

Христос и Его любовь посреди нас! И есть и будет!

Источник