Рассылка от партнеров

 Серебрянский Владислав Іванович, дата рождения 18 февраля 2010 года, до момента обнаружения болезни, рос здоровым и достаточно развитым ребенком. В 2,5 месяца он уже переворачивался на животик, в 4,5 месяца у него «полезли» нижние зубки и он говорил уже: мама, баба, тата, дай и на - чуть позже деда, Катя, кайты (карты) и т.д. В 5 месяцев сидел и активно ползал. В 9 месяцев уже ходил, держась за диван. Мы и врачи детской поликлинники не могли нарадоваться на ребенка и, вдруг, в один момент ребенок начал как-то меняться на глазах. 16 ноября 2010 г. (9 месяцев) дедушка обратил внимание, что у ребенка изменилась осанка. Мы особенно не «переполошились» и только 19 ноября (в пятницу) мать оказалась с ним у педиатра, на что та сказала, чтобы мы не приставали к ребенку, с ним все впорядке, у него прекрасные реакции – он здоров. За выходные дни ему «свело» шейку, «повело» глазки влево, левая ручка была в кулачке – мы еще надеялись, что его могло просквозить, хотя понимали, что вряд ли.
В понедєльник пошли к врачу – она сказала, что наверное таки просквозило и направила к невропатологу. Тот в свою очередь отправил на снимок нейросонографии, который сразу показал новообразование. 23 ноября сделали компьютерную томографию, обнаружили огромное новообразование 5,43х5,99х6,14см в правой височно-лобовой части. 29 ноября мама с ребенком были определены (не без труда) на лечение в научно-исследовательский институт нейрохирургии им. Рамоданова в г. Києве. А 7 декабря ребенок был прооперирован, уточненный диагноз ПНЕО (примитивная нейродермальная опухоль, злокачественная). Ребенок десять дней находился в реанимации, после чего проходил дальнейшее лечение в палате. Выписали нас домой 29 декабря, на кануне Нового года, предупредив о том, что нужно будет определить его куда-нибудь (это мы должны сами решать) на дальнейшее лечение - проведение «химиотерапии» и ни в коем случае с этим не затягивать иначе опухоль начнет расти снова. Вот тут-то и начались настоящие «мытарства».
Транспортировали ребенка в Черновцы легковой машиной, согласовав это предварительно с лечащим врачом. Привезли ребенка домой «никакого», он когда плакал аж «заходился», синел, боялся нас (родных), домашней обстановки, температурил. А 31 декабря обратились в обласную детскую больницу, из которой направляли нас на лечение в г. Киев, с целью госпитализации, понимая, что оставлять ребенка в таком состоянии дома без присмотра профессионалов нельзя. Но оказалось, что мы никому не нужны «дома», никто не хочет брать на себя ответственность за нас, в принципе, да еще на кануне праздников.
  Ребенок мучился, «горел», все праздники. К нам, правда, ежедневно бегали перепуганные врачи с поликлинники, но они же не нейрохирурги и не онкологи. За это время мы пытались договориться о проведении «химиотерапии» в стране (в праздники!!...) поскольку понимали, что зарубежное лечение финансово мы не одолеем (денег просто нет, и особенно, после лечения в Киеве). 16 января 2011 г., после всех «мучений», мы с ребенком уже были в институте рака г. Києва. После определенного обследования ребенка, нам было сказано, что специалисты даного лечебного учреждения не знают как его лечить и рекомендуют поехать на консультацию за четкими рекомендациями в г. Москву, причем не говоря конкретно куда и к кому. Бабушка ребенка, пройдя очередные «круги Ада», попадает на консультацию, с проведеним повторных анализов, сначала в клинику им. Бурденко, а затем к профессору нейроонклогу Желудковой О.Г. в Федеральный научно-клинический центр детской гематологи, онкологи и имунологии г. Москвы. Получив протокол дальнейшего лечения, «химиотерапии» и рекомендаци где и у кого лечиться в Украине мы были немного успокоены, но напрасно! Принимать нас на лечение не очень–то хотели, но мы и это преодолели!.. Нас приняли на лечение в одну из больниц г. Киева. Но, оказалось, что перед проведеним «химиотерапии» нам нужно обратиться снова в институт нейрохирургии им. Рамаданова с тем, чтобы ребенку сделали операцию по «вживлению» некого резервуара Оммая, через который должны капать преппараты. Уже в институте, после очередных исследований (мучений) ребенка, мы узнаем, что время катастрофически упущено, опухоль снова выросла и очень сильно. Резюме врачей: нужно делать сложнейшую операцию, с частичным удалением правого полушария мозга. Гарантий никаких!!! Но, если ребенок выживет, «химию» нужно будет делать чуть-ли не через неделю. Не буду описывать наш ужас!!! А что нам оставалось?..  
  Мы согласились и 8-го февраля была проведена вторая операция по удалению опухоли. Во время операции выяснилось, что там образовалось две опухоли (два узла) достаточного большого размера, и к тому же появились метастазы, о которых до этого времени речи вообще не было (анализы не показывали). Ребенок восьмой день лежит в реанимации не приходя в себя. С начала заболевания до сих пор мы уже потратили приблизительно 60 тыс.грн. Большая просьба помочь малышу.