Человеку нужно все время любить. Не когда-то однажды, мол «любил-с, да, было время», а все время. Для этого нужно все время влюбляться. Только не в разные объекты. Слышите? Не в разные. Вот полюбил парень девушку в двадцать с хвостиком, и в жены ее взял. Может он на той любви, что была в двадцать с хвостиком, всю жизнь прожить? Не может. Значит в тридцать ему нужно снова в свою же жену влюбиться. Далеко ходить не надо – жена рядом. Она изменилась, и парень дядей стал. Пусть теперь дядя полюбит женщину, живущую с ним уже N-е кол-во лет. На этой обновленной любви тоже до смерти не проживешь. Потом нужно будет ту же жену и в сорок лет полюбить, как впервые. Хотя, что значит «ту же»? Она ведь изменится. Ее изменившуюся полюбить надо будет. Это, брат ты мой, творчество. Да еще какое! Потом – в пятьдесят, и в шестьдесят то же… Дальше я думаю с трудом, ибо мне еще пятьдесят не бахнуло. Но жилу я нашел: влюбляться в собственную жену регулярно и заново. Иначе… Иначе человек будет новые объекты искать и регулярно слизывать крем с очередного торта, чтоб потом смыться за более новыми впечатлениями. Справедливое в отношении земной женщины утверждение справедливо и в отношении других сторон жизни, что тянет уже на открытие вечного двигателя.

Так, монах может (во избежание катастрофы) влюбляться в монашество и обновлять решимость соблюдать обеты. Как часто он это будет делать – не нашего мирского ума дело. Пусть хоть каждый месяц это делает, к тому же у монахов время течет иначе. Священник пусть влюбится в священство, пусть ходит по водам, как после хиротонии, туне дает то, что туне получил, и утверждает близкое к смерти. Пусть влюбятся в свою работу пекарь, столяр и пасечник, а так же представители сотен нужных и красивых профессий. Не лишне было бы и Родину заново полюбить. 

И не надо реветь: за что? Любят не «за что». «За что?» кричат, когда по шее получают (причем тогда знают – за что). Любят сверхлогично, не крысиными долями мозга, а высшими способностями души. Любят и тогда, когда грех видят; любят, когда в ответ любви не дождались; любят вообще не «за что», а «потому что».

Бога тоже любят не в шезлонге на курорте, а среди всяких колючих событий, вплоть до очень болезненных и угрожающих. В шезлонге как раз никто Бога не любит, а только себя загорающего, плюс мысль, что «жизнь удалась». И так во всем. Время течет, любовь меняется, настаивается, дорожает со временем. То бурно течет, то тихо струится, но не пересыхает. Человек меняется, жизнь вокруг меняется, а внутренняя константа остается.

Самое главное это отношение к Богу. Но проявляется это отношение на жене и Родине, как на лакмусе. Блудник и предатель как может быть боголюбцем? По моему – никак. По-вашему - тоже. Я почему-то в этом уверен. Отвлечемся же от жен (мир им и поменьше морщинок), поговорим о Родине. «Я хочу уехать», - слышишь то и дело. Скорее в такой редакции: «Надо сваливать». Первичная реакция в ответ: «Да вали колбаской! С тебя и так ни там, ни здесь никакой пользы нет».

Ладно, походи, как Остап Бендер мечтал, по набережной в белых штанах; поешь, как Паниковский мечтал, кефир серебряной ложкой. А если у тебя иная мечта и претензия – ладно, исполни свою мечту и претензию. Твоя мера. Во всяком случае, Всевышнего за отсутствие земного счастья упрекать права иметь не будешь. Потом даже вернуться сможешь, ибо времена настали благодарнейшие: едь куда хочешь, возвращайся, как только припечет. Если успеешь. Ныне, Богу слава, не времена Виссарионовича, когда желавших на месте сидеть депортировали насильно, а желавших уехать взаперти держали. Но рассуди, непостоянный человек, что бесценного ты найдешь на заочно любимой чужой стороне (равно как и у ложного бога или новой любовницы)? Екклесиаст говорил, что все будет то же. Тосковать, бояться, лысеть, разочаровываться, стареть, говорить «А-а-а» на приеме у лора будешь так же.

На чужой стороне только буквы алфавита да часовые пояса другие. Аль не умирают там? Аль там не грешат и с горя жмени снотворного алкоголем не запивают? Может там преступность победили, а тюрьмы в Диснейленды переделали? Какие такие реки текут среди кисельных берегов? А если бы и текли, то как нужно любить молоко, чтобы жить на берегу молочной реки и его (молоко) через неделю не возненавидеть?

Люди обычно наказываются полным и буквальным исполнением прелюбодейных желаний. Сей закон обретаем в странствии евреев по пустыни. Хотели евреи перепелов – дал им Бог перепелов. Столько дал, что мясо носом полезло. И не потому, что суров не в меру Бог, но потому что закон такой. Сильно хочешь? – На, но потом не отнекивайся. Бог Израилев и во святых дивен, и к нахалам неблагодарным временами относится без лишней чувствительности.

С медициной у нас не все в порядке? Ой, не все. Но здоровье народа от медицины зависит процентов на 20. Остальное от образа жизни зависит и подобных факторов. Образование не ахти? Но оно везде вниз стремится, потому что мельчает человек. Зато открылся доступ к самой разнообразной информации, и самообразование зависит только от желания. Я не верю, что учиться где-то будет тот, кто не любит учиться вообще и уже не учится здесь. И так везде: закрывается одна дверь – открывается нечаянно другая. А главное – недовольная доминанта в настроении свойственна тем, кто не хочет служить, но хочет чтоб ему служили. Хочу, мол, быть Владычицей морскою, а чтоб Рыбка (цивилизация, государство, наука, техника) была у меня на посылках.

Кто захочет, уедет, куда захочет. А кто понял, что от себя не уедешь и что Чашу, которую нужно выпить, мимо не пронесут, тот должен найти силы и стимул жить – здесь ли, «там» ли. Силы жить дает любовь. А поскольку любовь привычная заезживается словно пластинка, и выветривается, как незакрытое вино, ее нужно обновлять. К семье, к земле, к любимому делу, к Господу Вседержителю… Регулярно, раз в несколько лет, пренепременно. И каждый раз – как впервые.

 

Протоиерей Андрей Ткачев