Какой грех самый тяжкий? Мне всегда казалось страшным самоубийство: ведь раскаяться уже никогда не получиться. 
В четверг приехала домой очень поздно, и папа на пороге спросил, есть ли еще люди на улице. Мы живем в частном секторе и улочка- коротенький тупик, поэтому чужие люди на улице вечером - нечего хорошего. «Мальчик-девочка повесилась. Мама пришла с работы, не смогла попасть домой. Соседи выломали дверь, но было уже слишком поздно…» .
Когда их семья переехала или они всегда жили в этом доме, я не помню. Юлька – пацанка, которую все принимали за мальчика, и долгое время мы с сестрой даже не знали половой принадлежности, вот и родилось это «мальчик-девочка», что бы как-то ее обозначать в разговоре. Одевалась она в джинсы, кроссовки, мальчишечьи курточки, ходила широко расставляя ноги, курила, кидалась петардами.. Когда бы я не возвращалась домой, Юля всегда была непременным атрибутом переулка – или стояла с подружкой возле своих ворот или курила с в начале улице.
Несколько лет назад меньше чем за месяц погибла лучшая подруга мой сестры, и утонул мой одногруппник, потом было множество ушедших деток в отделении – отношении к смерти очень сильно изменилось. Но эта новость подкосила..
Обрывки разговоров, сплетни, фразы: «ну чего ей не жилось», куча венков, живых цветов, одноклассники и сотрудники с работы. И Юля в белом платье и фате. Девочка..
И ничего не исправить. Самоубийц не отпевают, о них не молятся в храмах, не ставят свечки. Грех, который не отмолить..
А мы? Те кто все это время был рядом, не виноваты? В среду утром, перед работой я ее встретила, хотела уже в который раз ей что-то сказать, но промолчала. Может быть, этого ничего не изменило.. А может, если бы все окружающее люди не были настолько безразличными, если бы хоть раз задумались, что скрывается за этим пацанством и разухабистостью, если бы те, кто принес ей в последний раз столько цветов, подарил хоть один букетик при жизни..
 

А потом стали всплывать какие-то обрывки разговоров. На выпускном вечере все, кто видел ее, говорят, что была очень красивой. Когда ей сделали в парикмахерской прическу, одна из сотрудниц предложила ее накрасить, на что Юля ответила: у меня нет косметики, и мама не разрешает мне краситься, а потом добавила, что она не кому не нужна. Как то проверяющее электроэнергию окликнули ее, выходящую из дома: «Мальчик», она дрожащим голосом ответила: «я девочка». Женщины стали извиняться, но легче, наверное, от этого ей не стало. Мне всегда казалось, что материально они живут не очень, но оказалось, что мама хорошо зарабатывает, правда из-за этого у нее совсем нет времени. Родители в разводе. Мы с ней никогда не здоровались, даже не знаю почему, но с моими родителями и крестной она здоровались, только они поворачивали на улицу. За день до этого поступка ее видели плачущей..
Одна знакомая сказала: «мне таких не жалко, это их выбор». Да, это их выбор, но ведь он мог быть другим, если бы кто-то оказался в том момент менее равнодушным. Мне нас жалко, за безразличие, за эгоизм, за то, что не замечаем окружающих.

Господи, прости ее и нас. Она оказалось слабой, а мы черствыми.

Анастасия Осипова