Стараюсь, по-возможности, наведываться в удивительный ЖЖ Мирослава Бакулина где простые и непростые рассуждения озарены светом и теплом Христа. Делюсь и  с вами немногими крохами оттуда. Здесь в нескольких сообщениях Мирослав размышляет о 50-м покаянном псалме, в частности пока разобрана одна строка. Продолжение размышлений над псалмом  см. далее на страничке автора.

Начало псалма: Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое.

" Помилуй мя Боже..."

Часть 1.
С помощью Божией, возьмусь я за свою старую идею размышлять Великим постом о важном. Заняться хоть раз в году чем-нибудь, ну не знаю, благочестивым что ли? Ну да, типа благочестивым. Люди размышляют над Св. Писанием и трудами св. Отцов, я буду смотреть в молитвослов и думать. Правда, не уверен, что и это мне под силу. И сделать детское такое, личное и наивное толкование пятидесятого псалма. То есть вот: что я вместе с Псалмопевцем мог бы лично сказать Господу. Сразу извинюсь перед великими богословами, потому что никакого богословского образования у меня нет, и делаю это исключительно из своей глупости.

Помилуй мя,
Само слово "помилуй" звучит многими смыслами. Мне же это слово открылось в момент, когда я увидел следующую сцену. На кухне мальчик полез за банкой варенья. Банка большая трехлитровая, холодная и влажная. А варенье сладкое, вкусное. И вот банка выскользнула из рук и разбилась, колготки и носочки - все в варенье, и одному растекающееся варенье не убрать. А мама из соседней комнаты уже тревожится:
- Ты что там сделал?
Грозно так говорит. Мальчик не только не собирается прятаться, наоборот, он засеменил в другую комнату к маме, уже начиная голосить по дороге:
- Мамочка, миленькая…

Вот это слово "миленькая", здесь важно. Мать - единственная, кто может его сейчас наказать, но может и помиловать. К ней из глубины "кухонного преступления" и обращено это слово "миленькая", потому что ее суд к своему любимому сыночку, как суд Господа - это суд любви. Вот так и мы в конце времен: все умрем, все воскреснем и будем судимы за каждое дело и слово, но мы будем судимы Судом любви.
Греческое - (Kyrie eleison) "элеисон" связывает нас с елеем, маслом, которым умащали раны и изможденное тело после знойного рабочего дня. Это сохранилось в помазании маслом на всенощной и, конечно, в соборовании. После первого моего соборования, которое проводили на квартире у одного знакомого преподавателя в начале девяностых, масло заблагоухало. Я думал, что мне показалось. Но вспомнил об этом только на следующий день, когда достал из кармана салфетку, которой вытирал излишки масла. Она пахла невероятно приятно, как букет цветов нездешних. К тому же, после этого соборования я излечился от сильной болезни, из-за которой два раза в году лежал в больнице. Для меня это было чудом. Сегодня, каждое утро мои дочки бегут к двум бутылочкам с маслом и требуют, чтобы великомученик Пантелеимон и святитель Лука (Войно-Ясенецкий) умаслили их лобики. А рядом масло из лампады от мощей святого Симеона Верхотурского. Одна моя пожилая знакомая, почти слепая после дважды оперированной катаракты, помазала им глаза, и прозрела, удивив врачей. Елей - это и мироточивые иконы, мощи и многое другое. Но ближе всего в этом "помилуй", для меня не умасление, а вот это детское "мамочка, миленькая". Вот с этой интонацией мы обращаемся к Богу.

Боже,
Во всех книгах Ветхого Завета мы находим два главных названия Бога - Элохим и Иегова. Элохим есть множественное от Эль или Элоах (отсюда арабское Аллах). Все эти слова буквально означают "Могущественный" (от одного корня с еврейским словом аль - "Сильный") или же "достойный почитания, поклонения".
Русское слово Бог происходит от индоевропейского корня bhaga - "тот, кто богат, кто не нуждается ни в чем", европейские языки вкладывают в него смысл: "Бог, Господь, Тот перед Кем встают на колени".
Митрополит Антоний Сурожский в своей проповеди замечает, что греческое слово Бог имеет два корня. Один корень говорит о Нем как о Творце, а другой корень как бы направляет мысль на то, что это Тот, перед Которым поклоняются. И немецкое слово или английское происходят от предгерманского корня, означающего "тот, перед которым падаешь на колени". Нет ни одного человека на земле, который когда-либо не пал на колени перед Живым Богом, Чью близость он вдруг ощутил. Как он потом этот свой опыт начнет выражать умственно, какие формы ему придаст, как истолкует его, - вот тут могут начаться отклонения, ошибки, но коренной опыт всегда реален.
Святая Троица: Бог-Отец, Бог-Сын и Бог - Дух Святой, не есть некая тайная сложно понимаемая доктрина - все это имена, которые мы приписываем Богу, исходя нашего опыта общения с Ним.
Называем Его "Отец" - потому что чувствуем свое сыновство перед Ним. В Сыне мы знаем спасение, ибо Он пребывал с нами и пребудет до конца дней как Человек, Живой Бог. Называем "Дух Святой", видя саму ежедневную наполненность мира жизнью.
То есть "Боже" - имя, как опыт Церкви.
Вот и Христос Яннарас говорит о том же. Что Бог христианской Церкви есть Бог исторического опыта, в отличие от Верховного Существа умозрительных гипотез и абстрактных рассуждений. Именно церковный опыт свидетельствует о том, что Бог открывает Себя в истории не как простая Единичность, не как автономная Монада или индивидуальная Природа, но как Троица: Три Ипостаси, вполне различные в своей инаковости по отношению друг к другу, но обладающие общей Природой, Волей и Действием.
И еще: Во всех подобных случаях речь идет о непосредственном чувственном опыте, не ограниченном, однако, ни какой-либо одной определенной формой явления Божества, ни строго заданными условиями его восприятия людьми. Вот почему этот опыт с таким трудом поддается словесному описанию и образному представлению: то Библия говорит о гласе, пришедшем с неба (Ин.12:28), то о схождении Духа Божия из отверзшихся небес (Мф.3:16; Мк.1:10), то о светлом облаке, осеняющем учеников (Мф.17:5; Мк.9:7; Лк.9:34), то о порыве ветра и огненных языках, почивших на Апостолах (Деян.2:2-3).
И при всем этом величии, мы после имени "Боже" в молитвах говорим Богу ТЫ.
Потому что Он ближе нам, чем вся наша родня, а иногда ближе к нашему сердцу чем мы сами.

"По велицей милости Твоей,..."
Она ощущаема всегда, эта милость, она составляет основу искрящейся радости. Она действительно велика, потому что касается каждой мелочи жизни. Вот стоит рядом со мной в очереди пьяница, который считает свои медяки, чтобы похмелиться пивком и ему не хватает пару рублей. Он вдруг закрывает и тихо, шепотом говорит: "Господи, пивка бы".
Потом открывает глаза, наклонятся, между его ног на грязном полу магазина сияет пятирублевая монета. Я уверен, что еще мгновенье монеты не было.
Или я хожу по лесу за грибами. Их сегодня совсем мало. Я прошу по-детски: "Господи, дай мне один белый гриб, и мне на сегодня будет достаточно". Тут же вижу крошечный боровичок, который кто-то по невнимательности раздавил. Собираю его кусочки, радуюсь, пусть, ничего что раздавленный, но на мою просьбу ответили. Через два шага прямо на тропинке стоит солидный белый, и я в нечаянной радости (Благодарю, Господи!) наклоняюсь срезать, и вижу, что через метра полтора у сосны стоит огромный боровик на крепкой ножке. Я встаю, смотрю на него, сердце мое наполняется благодарной радостью (Даже в таких мелочах Ты слышишь меня, Господи!), а тишина, запутавшаяся в ветвях, отвечает: "И более, и более того!"
И это каждый день, каждое мгновенье, остается только быть открытым этой красоте милости Божией, а она такова, что хлещет через край сосуда сердечного.

Почему же мы обращаемся к Богу на Ты? (Прим: По ссылке Мирослав более развернуто раскрывает вопрос)
Обращение "Вы" сформировалось в обращении к личностям, которые олицетворяли целый народ или страну, а именно к Царям и Великим Князьям. Общеупотребительным у нас стало в петровскую и послепетровскую эпоху.
Интересно отметить, что слово "Вы" существовало и раньше, только использовалось оно в другом значении, оно обозначало нескольких собеседников. Буквально "Вы" это в том числе и "вас" (совп. с вин. пад.), отсюда "иду на вы", то "есть иду на вас"). Поэтому Цари писали "Мы", вместо "Я", потому что олицетворяли весь свой народ. Было еще особое двойственное число, и соответствующее ему местоимение - ва (то есть буквально - "вы двое").
Поэтому орфография отделяет эти два смысла: множественное число третьего лица с малой буквы - вы, и единственное число второго лица с оттенком особого почтения - Вы - пишется с прописной буквы.
Разница в написании отражает постоянный конфликт личного и социального.
А. И. Герцен писал что, покровительственно-начальственное "тыканье" идёт от петербургских чиновников XIX века (как подражание царю, который всем говорил "ты"), и "подчинённые не смели сердиться на "ты" от начальника".
К Богу же мы обращаемся на Ты с большой буквы, то есть максимально интимно и максимально уважительно.

(а следует ли продолжение?)

"И по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое..."

1. Множество Щедрот.
Каждый грех уникален, потому что уникален каждый человек. Человек создан свободным, в нем есть образ Божий поэтому он может творчески относиться к своей жизни. Мы можем быть творцами, а бесы не могут. Мы можем: либо усиливать количество зла на земле, творчески относясь ко греху; либо помогать Богу в делах добра и любви.
То есть каждый наш поступок задуман Богом как добрый, но мы можем отклонить свою волю к небытию, не сделать этот поступок, или совершая, отклонить его к злу, мы можем отклонить возможность сделать доброе, превратить поступок в грех. Грех - это экзистенциальная неудача.
Но Бог удваивает свои щедроты для нас, на каждый наш грех Он милостиво посылает возможность исправления, сторицею покрывает все любовью.
Закон щедрот: щедроты Божии не только все, что нас окружает, но и то, что мы можем преобразить своей любовью.
Пред нами разворачивающийся во времени мир и мы - свободны.
Вот Господь сотворил мир и общественный транспорт в нем, и вот этот перекресток, и вот эту старушку, и меня поставил рядом с ней. Осталось только взять ее за руку и помочь перейти через дорогу. Все отворено так, чтобы я мог сделать хоть что-то доброе. Но я говорю:
- Нет, противная старуха, и рука у нее, должно быть неприятная, морщинистая, не стану ее переводить.
И вот, грех есть несовершенное добро, Христос бы сделал это на моем месте, а я не стал.
Или вот, вечером зашел сосед и просит стольник взаймы. Господь создал и меня и соседа, и вот эти мои джинсы, и вот эти деньги, которые лежат в заднем кармане этих джинсов. И осталось только протянуть этот стольник соседу, но я говорю: нет, мне самому мало, и не даю.
Все, что встречается нам в пространстве и времени - вот сейчас и здесь - ожидает нас как открытых Божественной новизне. Жизнь ожидает нас как личностей, которые могут соработать Богу. Но мы…
Эти щедроты Божьи - приманки для нашего сердца, ибо, где сокровище нашей души, там и сердце наше. Нужно только наше сердце, сокрушенное величием и красотой Божьего мира.
Приманка! Св. Григорий Палама в Омилиях так и говорит: "Слово Божие приняло плоть такую, как у нас, и хотя совершенно чистую, однако, смертную и болезненную, и ею как богомудрою "приманкою", Крестом поймав началозлобного змия, освободило от него порабощенный весь человеческий род".
И когда сердце наше попадается на эту приманку, мы плачем от счастья, потому что счастье от слова "часть", мы вдруг становимся частью Божьего мира. Давно вы плакали от счастья? Меня вот один знакомый заразил болезнью уныния. Это нехорошая болезнь, потешная, типа венерической: и не скажешь никому, и лечить надо. И вот я выхожу во двор и вижу свой крошечный домик, из-под снега торчит виноградная лоза, а во окне мои малютки машут мне ручками и кричат: "Пока, пока!"
Они, собственно, и говорить больше ничего не умеют еще, только "неа" и "пока". И вдруг ангельское крыло коснулось моей шеи, и я зарыдал, горько и безутешно зарыдал от полного и почти невыносимого счастья.
Это как друг ко мне ночью пришел. Мне серебряный крестик на денюхе одна певица всучила, а я думаю: кому бы его отдать. Дал ему, он надел, стал с ним ходить. И вот как-то приходит ко мне ночью, пьяненький уже, и говорит:
- У тебя выпить есть?
- Есть.
- Пойдем.
Сели мы за стол. Помолчали. Он поднял на меня свои небесно-голубые глаза и сказал, словно нашел клад:
- А я, слушай, чего-то в религию ударился.
И из глаз его голубых побежали голубые чистые слезы, я посмотрел в него, в каждом глазу его стоял Воскресший Христос, в одеждах сияющих, белых, как на земле белильщик выбелить не сможет. Посмотрел я и тоже заплакал. Он плакал от счастья, а я оттого, что в его глазах увидел Царство Небесное.
Еще раз я такие щедроты Божьи видел, когда нечаянно во время спора со студентками о браке брякнул фразу, которую слышал от одной мудрой женщины:
- Чего там спорить? Знаете, девчонки, как женщине хорошо, как славно, когда она беременная ходит.
Сказал дурак бородатый, брякнул поперек разговора, который был про то, что времена, мол, тяжелые и мужик не тот пошел. Сказал и обомлел. Смотрят они на меня сияющими глазами, как будто поняли что-то не умом, а самым нутряным своим человеком, смотрят и в каждом глазу - Христос. Сияние щедрот.
2. Беззакония
А вот, спрашиваете вы меня, - а беззакония тогда что?
Есть закон щедрот Божьих - каждому дано столько, сколько нужно для его спасения.
И есть еще чудо - действие сверхъестественное, но не противоестественное, в котором Бог исправляет положение дел нашего спасения. Есть закон щедрот и есть еще немного - чудо, то есть щедроты для очищения грехов.
Как и чудо, грех тоже нарушение закона щедрот, когда мы не совершаем добро, или отклоняем его к злу (то есть - к небытию).
Грех - это вредное переведение щедрот на себя, себе во вред.
Ну, какой вред? Переел, перепил, расплескал Чашу любви, а она, как и жизнь, ограничена в пространстве и времени… Думал о деньгах, а не о вечном, в молитву ничего своего не вкладывал… Тут много всего, сказал уже, что человек творчески ко всему относится.
Но вот поразительно, в псалме и "щедроты" и "беззакония" стоят так рядом. Это потому что и чудо и грех - все оружие в руках Божиих. Оружие для нашего спасения.
Господь попускает нам грешить не только, чтобы мы, устав, исправились (или погибли), но и чтобы наш грех мог быть препятствием для греха другого человека. Тем более, что наши грехи всегда уникальны. Как, например, монстром кажется курение о. Александра Шмемана или свят. Николая Японского рядом с нашей ежедневной ложью, лицемерием, безбожием и пьянством.
На каждый наш грех - щедроты Господа, Он светит солнцем всем: и благочестивым, и нам.

ЖЖ Мирослава Бакулина