Житие преп. Серафима хорошо известно всем. Я напомню только главное. Преп. Серафим родился в 1759 г. в Курске. С самого детства встал на тот путь, который приведет его к монастырю. В его молодости мы не видим борьбы с собой и с близкими, непреодолимых препятствий, как то бывало в жизни других святых, у преп. Сергия Радонежского, например. Напротив, родители сразу дают ему благословение на монашеский подвиг, и девятнадцати лет от роду он уже монах. С самого начала его путь овеян радостью, которой так много в его старческом образе.

Мы мало знаем о первых годах его монашества. Известно, что он проходит обычное послушание, работает тяжелым трудом. Нам он всегда представляется седым и сгорбленным старцем, но по природе он был высок и очень силен. В сане диакона он имел видение Христа во время совершения Литургии.

Затем начинается затвор. Он уходит из монастыря, от общежития для одинокой и трудной борьбы. Этот затвор длился пятнадцать лет, в течение которых он не разговаривал даже с монахом, приносившим ему пищу. Об этой борьбе нам, не испытавшим ее, трудно догадываться. Запомним только, что пятнадцать лет отданы на создание того духоносного человека, к которому сходились потом люди со всех концов России. Один намек на то, что пережил тогда Преподобный, сохранился в его житии. Когда его спросили, видел ли он бесов, он ответил только: «Они гнусны» — и больше ничего не сказал… Испытал он и нападение от людей: разбойники избили его до полу-смерти и после этого ему пришлось вернуться в монастырь.

Здесь постепенно, не объясняя причины, он стал менять свой образ жизни: все больше принимает людей, сначала только благословлял, затем стал беседовать, руководить, поучать.

Скончался Преподобный 2 июля 1833 года. Монахи заметили дым, струившийся из-под двери его кельи. Войдя, они нашли его мертвым на коленях, перед иконой Божьей Матери «Умиление». От упавшей свечки стала тлеть его одежда…

Все это, повторяю, хорошо известно. Но следует остановиться немного на ином. Следует вспомнить, что не для того одного, конечно, явлен нам был так недавно светлый образ преп. Серафима, чтобы мы только прославляли его память, но и чтобы каждый из нас, хотя бы в малой степени, следовал по им указанному пути. Чтобы каждый спросил себя: «Что я могу взять от преп. Серафима и внести в свою жизнь?» Вряд ли возможны для нас затворы, моления на коленях на камне, одиночество в диком лесу. Но все это только средства, цель же преп. Серафим указал одну для всех и нам заповедал. Это — стяжание Духа Святого. Эта заповедь лучше всего выражена в известной беседе преп. Серафима с помещиком Мотовиловым, которую этот последний и записал по свежей памяти.

«Я взглянул после этих слов в лицо его, и напал на меня еще больший благоговейный ужас. Представьте себе, в середине солнца, в самой блистательной яркости его полуденных лучей, лицо человека, с вами разговаривающего. Вы видите движение уст его, меняющееся выражение его глаз, слышите его голос, чувствуете, что кто-то вас руками держит за плечи, но не только рук этих не видите, не видите ни самих себя, ни фигуры его, а только один свет ослепительный, простирающийся далеко, на несколько сажен кругом и озаряющий ярким блеском своим и снежную пелену, покрывающую поляну, и снежную крупу, осыпающую сверху и меня, и великого старца. Возможно ли представить себе то положение, в котором я находился тогда?

— Что же чувствуете вы теперь? — спросил меня о. Серафим.

— Необыкновенно хорошо, — сказал я.

— Да как же хорошо? Что именно?

Я отвечал:

— Чувствую я такую тишину и мир в душе моей, что никакими словами выразить не могу.

— Это, ваше Боголюбие, – сказал батюшка о. Серафим, – тот мир, про который Господь сказал ученикам Своим: “мир Мой даю вам, не якоже мир дает, Аз даю вам. Аще бо от мира были бысте, мир убо любил бы свое, но якоже избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир. Обаче дерзайте, яко Аз победих мир”. Вот этим-то людям, ненавидимым от мира сего, избранным же от Господа, и дает Господь тот мир, который вы теперь в себе чувствуете; “мир”, по слову апостольскому, “всяк ум преимущий”…

— Что же еще чувствуете вы? – спросил меня о. Серафим.

— Необыкновенную сладость,— отвечал я.

И он продолжал:

– Это та сладость, про которую говорится в Священном Писании: “от тука дому Твоего упиются и потоком сладости Твоея напоиши я”. Вот эта-то теперь сладость преисполняет сердца наши и разливается по всем жилам нашим неизреченным услаждением. От этой-то сладости наши сердца как будто тают, и мы оба исполнены такого блаженства, какое никаким языком выражено быть не может… Что же вы еще чувствуете?
— Необыкновенную радость во всем моем сердце.

И батюшка о. Серафим продолжал:

— Когда дух Божий снисходот к человеку и осеняет его полнотою Своего наития, тогда душа человеческая преисполняется неизреченною радостию, ибо Дух Божий радостно творит все, к чему бы Он ни прикоснулся; это та самая радость, про которую Господь говорит в Евангелии Своем: “Жена егда рождает, скорбь имать, яко прииде год ея; егда же родит отроча, к тому не помнит скорби за радость, яко человек родился в мир. В мире скорбни будете, но егда узрю вы, и возрадуется сердце ваше, и радости вашея никтоже возмет от вас». Но как бы ни была утешительна радость эта, которую вы теперь чувствуете в сердце своем, все-таки она ничтожна в сравнении с тою, про которую вам Господь устами апостола Своего сказал, что радости той “ ни око не виде, ни ухо не слыша, ни на сердце человеку не взыдоша благая, яже уготова Бог любящим Его ”. Предзадатки этой радости даются теперь нам, и если от них так сладко, хорошо и весело в душах наших, то что сказать о той радости, которая уготована на небесах плачущим здесь на земле? Вот и вы, батюшка, довольно поплакали в жизни вашей, и смотрите-ка, какою радостью утешает вас Господь еще в здешней жизни».

Этой цитаты достаточно, чтобы почувствовать, что разумел преп. Серафим под стяжанием благодати Святого Духа. Весь опыт Церкви, опыт всех ее святых суть не что иное, как раскрытие слов Спасителя: «Царство Божие внутрь вас есть». Это Царствие и есть присутствие Святого Духа, про Которого Христос сказал в последней беседе с учениками: «Утешитель же Дух Святой, Которого пошлет Отец во Имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что говорил вам» (Ин. 14:26). И вся жизнь Церкви совершается в Духе и Духом — Он все воспоминания, символы, обряды, изображения делает действительным общением с Богом, путем к соединению с Ним. Все есть средство и призыв — достигнуть последней цели, внутреннего единства, целостности, тишины, зрения Бога и ощущения Его присутствия; И этот путь, к которому зовет нас преп. Серафим, доступен, открыт для всех. Больше того — вне его наша вера и жизнь становятся бессмысленными.

В то время, когда в России все было парадно и красиво, но за этим внешним благополучием начинало назревать потрясение, Бог явил человека, который призывает всех к стяжанию Святого Духа. Не думаете ли вы, что это знамение для нашей страны? Великие русские умы верили и утверждали, что от России распространится по всему миру свет, но вместо этого она стала рабой сатанинской злобы и тьмы. Это призывает нас к особому самоуглублению и самоиспытанию. Наступает время, когда на все надо смотреть с точки зрения не талантов, не силы и мощи, а святых… Преподобный Серафим говорил о будущем России. Слова его толкуют по-разному, но одно ясно: он видел значительность и ужас надвигавшихся событий. И недостаточно только говорить о преп. Серафиме, прославлять его, даже молиться ему. Надо вспомнить и принять всем существом ту Истину и Жизнь, которые явил он и которые одни спасают, преображают, обновляют мир.

Белый старец радостно встречал каждого словами: «Радость моя…». Он почти наш современник, самый наш близкий и дорогой. И через него снова должны стать близкими и действительными для нас давно знакомые слова апостола Павла, которые он воплотил как силу и смысл жизни: «Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14:17).

 

Первая публикация: Бюллетень РСХД в Америке. №30. Июнь–июль 1953 г.

Источник