Эти воспоминания я посвящаю любимому мужу и маме, которая хотела бы быть рядом. Я не могла этого позволить, так как знала, что ей будет гораздо тяжелее, чем мне.

Октябрь. Осень, уже прохладно. Еще сохранилась зеленая трава, желтые листья шуршат под ногами. Я ничего не замечаю. Я иду к гинекологу при студенческой медсанчасти. Мне страшно. Неужели это происходит со мной? Ну почему я, Господи? Захожу, рассказываю, что пару месяцев назад в дУше обнаружила уплотнение в груди.

Миловидная врач меня осматривает очень быстро, больше на меня не смотрит, выписывает направление в поликлинику.

Может я все себе напридумывала? Да, наверное, напридумывала. Вот только схожу к врачу в поликлинику, попью таблеточек, и все пройдет. Ведь жизнь прекрасна, мне скоро 20 лет. Я встретила человека, которого полюбила. Я так его люблю!

Поликлиника. У меня отличное настроение. Поднимаюсь на второй этаж, мне нужен кабинет №27... Так. 25, 26, 27... Онколог. Я не разобрала в направлении.

Моя мама панически боится онкологов. Когда я была ребенком, ее направили на биопсию желудка во время очередного обострения гастрита, я запомнила эти дни на всю жизнь.

Это еще ничего не значит, ровным счетом ничего...

Врач долго интересуется, сколько мне лет, были ли онкологические больные в семье. Больно осматривает. Я больше не боюсь, понимаю, что «слезами горю не поможешь». Нужно сделать маммографию. Прихожу.

- Сколько полных лет?
- 19.
- В девятнадцать не делают маммографию - слишком рано.
- У меня направление от онколога.
- Ладно, раздевайся.

Врач изучает результаты анализов, почему-то она абсолютно уверена, что это только киста. Она назначает мне пункцию на понедельник.

В понедельник у меня двадцатый день рождения.

Пункция прошла неудачно. Это не киста, а крупная опухоль. Материал для предварительного гистологического анализа взять не удалось.

Я еду одна на консультацию в ГКБ N. Сижу в очереди, рассматриваю лица. В глазах читается нервозность, страх, и вместе с тем какая-то детская наивность и надежда. Полная армянка, заведующая отделением, осматривает меня, долго щупает лимфатические узлы подмышкой. Выписывает направление на срочную операцию.

Мои родители живут в другом городе. Я им ничего не говорила, не хотела расстраивать. Звоню, говорю, что поживу недельку у подруги. Собирая вещи в больницу, я нашла маленькую бумажную иконку Святой мученицы с моим именем - мама купила ее мне перед отъездом. Беру иконку с собой.

Утром мы с любимым уже в ГКБ N, меня быстро оформляют. Я прощаюсь с ним. Последнее время меня все чаще посещают мысли: «Зачем я ему такая больная? Он найдет себе в тысячу раз лучше, красивее и здоровее».

Мысли о нем причиняют мне боль. Я боюсь его жалости.

Палата на четверых человек, все чисто. Мой лечащий врач – молодой симпатичный мужчина. Осматривает меня и говорит, что ему «не нравится моя опухоль».

Да, доктор, она мне тоже не нравится! Господи, ведь ты есть? Прости меня, Господи! Помоги мне! Господи, где Ты?

В отделении есть свой сленг; например, никто не произносит слово «рак», а только «онкология»; операции по резекции и полному удалению груди делятся соответственно на «легкие» и «тяжелые». Женщины в основном бальзаковского возраста. Я одна такая «маленькая», на меня даже врачи смотрят с нескрываемым интересом.

Через два дня я жду своей очереди на операцию. За мной приезжают ближе к полудню.

Две операционные и примыкающий к ним зал ожидания залиты солнечным светом. Пришел врач, я у него «последняя на сегодня».

Медсестра помогает мне забраться на стол, разводит руки в стороны и пристегивает ремнями. Меня начинает бить, как в ознобе. Уже вкололи местную анестезию и натянули зеленую простынку. Меня бьет, ничего не могу с собой поделать.

Все закончено. Меня вывозят в зал ожидания. Здесь ждут в течение получаса (или около того) результатов гистологии; если анализы «плохие», то врач возвращается и под общим наркозом делает «тяжелую» операцию. Я жду.

Как страшно, Господи! Я столько лет жила без Тебя. Господи, помоги мне! Я так хочу иметь семью и детей! Господи, прости меня, помоги, исцели!

Приходит санитарка, спрашивает мою фамилию и увозит в палату.  

Анализ пришел быстро, врач узнал, что все хорошо, и пошел покурить, забыв сказать обо мне. Потом он переоделся и поехал домой, его трудный операционный день закончился.

По нелепой случайности меня просто забыли, я провела в том зале более двух часов, которые изменили мою жизнь

Дальше начался мой трудный путь к Богу. Я много падаю, Господи, на пути к Тебе. Я слаба, но хочу идти за Тобой. Помоги мне, Господи!

Снова октябрь. Уже прошло четыре года. Я с трудом открываю глаза. Рядом лежит мой любимый, теперь он мой муж. Я бреду в туалет, меня тошнит и кружится голова. Это токсикоз. Мы ждем долгожданного малыша.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную. Аминь.

Ссылка