Федя Романов (на фото) родился с деформированными конечностями рук и ног. Передвигается на инвалидной коляске, отталкиваясь культей от земли. Одному Богу известно, где он находит силы рисовать, беря кисточку в зубы

Нарисуем – будем жить!

В 4 года Федю привезли в Цюрупинский дом-интернат для детей с ограниченными возможностями – до этого он рос в Доме ребёнка. Сейчас юноше 18 лет. Родители отказались от мальчика сразу после его рождения, не чувствуя в себе сил ухаживать за инвалидом. Тогда как он – как и десятки других детей-инвалидов – каждый день находят в себе силы жить, стараются не зацикливаться на воих «ограниченных возможностях». Вернее, «невозможностях» – пойти в кино, в кафе, на речку, – когда хочется, а не ждать очередного «культпохода». И мечтают, что когда-нибудь, выйдя из стен интерната «за забор», устроят свою жизнь, получат специальность, создадут собственную семью и будут растить малышей. Увы, Украина пока что делает лишь первые шаги в реабилитации таких граждан. То, о чём отчитываются чиновники всех мастей, – крохи. Те, чьи возможности не ограничены инвалидной коляской и четырьмя стенами, не спешат прилагать усилия для реальной помощи инвалидам...

- Это последняя работа Фёдора, – преподаватель художественного мастерства Сергей Чабанов показывает картину маслом в бирюзовых тонах: небо, океан. Полотно вроде бы закончено, но наставник называет его «наброском». – Видите, композиционно здесь чего-то не хватает: должны быть луна, парусник или ещё что-нибудь... А так полотно «пустое». Один из столичных психологов (работы воспитанников дома-интерната нередко участвуют в различных всеукраинских конкурсах), увидев Федины рисунки, сделал вывод: практически во всех есть недосказанность, неопределённость. Причём от картины к картине это чувствуется всё сильнее. Просто Федя становится старше и приближается время, когда он должен будет покинуть дом-интернат.

Куда дальше? Федя – инвалид I группы. За неимением родственников, которые могли бы взять к себе, таких выпускников интерната помещают в дом престарелых. А Романов мечтает стать дизайнером – у юноши для этого есть все задатки. Но практически ни одно училище в Украине не рассчитано на то, чтобы в нём получали специальность «колясочники». Здания учебных заведений минимум 2-этажные, заехать в инвалидной коляске по ступенькам без посторонней помощи невозможно. Да что там этажи – даже зайти в здание, преодолев серьёзное препятствие в виде порога, крайне проблематично...

Арт-терапия – «лечение искусством» – для ребят с ограниченными возможностями, которые воспитываются в доме-интернате, – это не только один и способов «отвлечься» от своих трудностей. Это ещё и развитие навыков, которые у обычных людей доведены до автоматизма: умыться, взять со стола книгу, записать номер телефона. Несколько лет назад Федя стал заниматься в кружке, где учили делать аппликации из соломки. Воспитатели до сих пор не перестают удивляться: имея деформированные верхние конечности, подросток умудрялся сам вырезать необходимые детали – преподаватель только наклеивала на картон... Конечно, во многом Федя нуждается в посторонней помощи: одеться, умыться. Но делать записи научился рукой. А вот кисточка, увы, «не слушается».

- Рисовать, держа кисточку в зубах, не очень сложно, – говорит художник. – Сложнее сидеть в постоянном напряжении, водить головой. К тому же, чтобы достать до холста, приходится всё время низко наклоняться, вдыхать пары масляной краски. После того, как порисую, стараюсь сразу же выехать на свежий воздух... Откуда беру сюжеты для картин? Смотрю иллюстрации в книгах, журналах, чтобы набраться впечатлений – мы же «за забором» бываем редко. Представляю, как это есть на самом деле, в природе, и рисую...

Серьёзно рисованием Федя занялся 4 года назад. В сложнейший период оно стало для мальчишки спасительной «соломинкой», за которую удалось ухватиться, чтобы выжить.

Свой среди чужих, чужой среди своих Когда мальчику было 14 лет, у него вдруг начались частые кровотечения из носа. В самочувствии больше ничего, в общем-то, не беспокоило, но приступы не прекращались. Анализы показали, что у Феди – лейкоз.

Лечение длилось более года. Из них 5 месяцев подросток не вставал с больничной койки: химиотерапия проходила крайне тяжело. К тому же в больничных стенах, где дети с диагнозом «рак» лежат преимущественно с родителями, мальчик как никогда почувствовал себя одиноким. В один из дней Федя затемпературил – несмотря на усилия медиков, жар никак не спадал. Тогда же в онкогематологическое отделение приехал театр кукол. Смотреть выступление Федя отказывался – «душила» депрессия. Но лечащему врачу удалось уговорить его выехать на коляске в холл, где начиналось представление. Потом была долгая беседа с одним из актёров. Разговаривали в палате. Через какое-то время «человек искусства» вышел подавленный и лишь произнес: «Поговорили по душам. Федя очень боится лечиться...» К вечеру температура спала: душевная боль хоть немного, но отпустила. Вот она – сила искусства! В больничных стенах Федя и начал усиленно рисовать, беря кисточку в зубы. Самая «красноречивая» работа того времени: на чёрном фоне дерево без листьев, всеми силами тянущееся к светлому пятну – луне...

Был период, когда надежд на выздоровление мальчика практически не осталось. Недуг победили лишь его невероятное жизнелюбие и поддержка людей, которые прониклись судьбой Феди и не оставили его наедине с бедой. После выписки воспитанник интерната раз в год проходил профилактическое обследование. В прошлом году – в начале сентября – мальчик был в онкогематологическом отделении детской областной в последний раз: скоро ему должно было исполниться 18 лет. Поэтому волонтёры, работающие в отделении, решили организовать для Феди праздник, заранее поздравив его с совершеннолетием. Это было через несколько дней после того, как закончились страдания Миши Драненко – мальчик долгое время проходил лечение, но медицина оказалась бессильна. Не успев отойти от собственного горя, мама и папа Миши хотели поддержать тех ребят и их родителей, которые продолжали бороться с недугом. Накупили сладостей, соков, небольшие подарочки малышам...

- Вера Драненко уточнила у меня, когда же «календарный» день рождения Феди, – вспоминает руководитель Херсонского отделения Ассоциации родителей и групп волонтёров, работающих с онкобольными детьми, Надежда Черноморченко. – Я сказала, что 25 сентября. Вера только заплакала... Оказалось, что в этот же день её сыну исполнилось бы 18 лет. После праздника она подошла ко мне: «Мы с мужем хотели бы помогать Феде постоянно: увечье, сирота, а тут ещё и лейкоз. Как одному такое пережить? Не представляю...» Так мы начали строить планы о том, чтобы устроить для Феди праздник непосредственно в день рождения. Всё получилось: приехали к нему в интернат с воздушными шарами, тортом, подарками...

С того времени тётя Вера и дядя Гена – так юноша называет супругов Драненко – навещают Федю в его «доме». Если же не получается вырваться из-за работы, стараются передать «с оказией» гостинцы: сладости, фрукты, но главное – краски и кисти. Художнику из цюрупинского интерната вообще везёт на хороших людей. Учреждению не один год помогает общественная организация из Германии «Помощь для Восточной Европы», которой руководит Ингрид Зоммерфельд: привозят инвалидные коляски, лекарства, мебель и многое другое. Когда же Феде был поставлен страшный диагноз, Ингрид взяла заботу о мальчике на себя. Она даже разыскала его родителей, которые оставили ребёнка-инвалида в роддоме. Была уверена, что поддержка родных людей окажется целительнее, нежели пригоршни таблеток и десятки уколов. Мама и папа мальчика в больницу приехали. Но надолго не задержались.

- Уже по возвращении в интернат Федя отсылал им письма, – говорит воспитатель Вера Рядцина. – Поначалу надеялся, что после выпускного класса они смогут забрать его к себе и не придётся ехать в дом престарелых, потом – что хотя бы будут приглашать в гости время от времени. Но в ответ – лишь несколько строк: мол, считаем, что сыну будет лучше среди таких же, как он. Знаете, желание Феди добиться чего-то в жизни, а не коротать век в доме престарелых, даже меня, взрослого человека, понимающего что к чему, сподвигло снова написать его родителям. Всё зря...

На маму и папу Федя не держит зла. «Я понимаю, почему меня отдали в дом ребёнка. Жить таким, как есть, я научился бы только в интернате. Но они могли хотя бы навещать меня...» У юноши есть брат – на год младше. И если с родителями так и не удастся наладить отношения, он мечтает хотя бы с братом подружиться. Но он тоже молчит.

В 19 лет – в дом престарелых?!

Ни тяжелейший недуг, ни вторичный отказ от него родителей не сломили Федю. «Юношеский максимализм», – вздыхают взрослые. А юноша, несмотря ни на что, верит, что на его пути ещё встретятся добрые люди. «Он по-хорошему упрямый», – говорит воспитатель Вера Ильинична.

Но реалии неумолимо вносят свои коррективы. В этом году Фёдор заканчивает выпускной класс, и остро стала проблема его дальнейшей судьбы. Романов отсылал документы в Луганское художественное училище, в котором учатся люди с ограниченными физическими возможностями. Но пришёл отказ: в способностях юноши никто не сомневается, вот только обеспечить уход и помощь в быту училище не в состоянии. Руководство дома-интерната приняло решение оставить Федю в Цюрупинске ещё на год. А дальше, видимо, всё-таки придётся подыскать для него дом престарелых. Парню будет всего 19 лет...

- Мечтаю хотя бы о какой-то комнате. Если будет своё жильё, можно двигаться дальше, – уверен Федя. – Мы могли бы жить вместе с другом, помогать и «дополнять» друг друга. Таким, как я, учиться или найти работу очень сложно. Но если бы государство всё продумало, то нам бы не нужно было идти в дома престарелых. Я два раза был в Германии – поездки для «интернатовцев» организовывала Ингрид Зоммерфельд. Обидно, что там всё приспособлено для инвалидов: и спуски для колясок на улицах есть везде, и работу инвалидам предоставляют. А у нас... У нас – нечасто, но бывает – норовят что-то обидное сказать, когда мы «за забор» выезжаем.

Собственное жильё для таких, как Федя, – «из области фантастики». Выпускникам интернатов его не предоставляли даже в советское время, а теперь – и подавно. Где уж тем, кто «у руля», строящим на побережьях «хатынки», нажитые «непосильным трудом», вспомнить о тех, кто слабее и беспомощнее. «Хеппи-эндов» в квартирном вопросе – единицы. Так, две квартиры для выпускников интерната и их семей приобрела фрау Зоммерфельд. Если какое-то наследство остаётся от родителей, то сотрудники учебного заведения прилагают все силы, чтобы это жильё досталось ребёнку, а не «левым» людям. Когда-то воспитатель Вера Радцина ездила в Полтаву, чтобы отстоять квартиру «интернатовца». «Крышу над головой мы отвоевали, – говорит Вера Ильинична. – Сейчас семья инвалида проживает на третьем этаже, у них свои трудности – как подняться и спуститься по лестнице на коляске. Но это всё равно лучше, нежели жить в доме престарелых...» Ещё год Феде предстоит провести в интернате. Он с радостью ещё год будет спешить на занятия к «Валентиновичу» (так воспитанники заведения называют преподавателя художественного мастерства) – к слову, не он один.

- К сожалению, класс, в котором мы с детьми занимаемся художественным творчеством, небольшой по размеру, – сетует Сергей Чабанов. – Нередко для всех желающих места не хватает – я уже и так, и этак столы разворачиваю. Тем более что многие дети – на инвалидных колясках... Поначалу у нас и красок-то хороших не было, холста. Резали плитку, которой в интернате облицовывали помещения, и на ней пробовали рисовать. Потом благотворительная организация из Канады прислала холст. Сейчас стараемся участвовать во всех конкурсах, выставках-продажах. Перед Новым годом отослали 80 работ наших воспитанников в Киев. Рисунки были проданы на ярмарке, а на вырученные деньги детям приобрели подарки: плееры, фотоаппараты.

Если находятся покупатели на ту или иную работу художников «с ограниченными возможностями», средства идут на приобретение красок, кистей – их всегда не хватает. Ведь рисование для многих «интернатовцев» – единственная возможность самовыразиться, сказать миру «я есть, я живу!». Рисует свою жизнь и Федя Романов – недосказанно, незавершённо. Но если остаётся «свободное» место на его наивных добрых полотнах, то, может быть, кто-то всё-таки поможет молодому человеку заполнить эти пробелы и обрести своё место в жизни? Многие из нас, живущих «по эту сторону забора», зная реалии и современные «расклады», только вздохнут, полагая, что ответ на сей вопрос известен. Но вдруг у Феди всё получится? Во всяком случае, он не теряет на это надежды.

Татьяна Кирпа