Привлечение частного бизнеса даст больным лейкозом надежду
Оксана ОМЕЛЬЧЕНКО, фото Бориса КОРПУСЕНКО, «День»
На днях в редакцию «Дня» пришло «письмо от мамы». Так его подписала Оксана Павлинчук, которая уже второй месяц вместе со своей дочкой находится в столичной больнице Охматдет. Диагноз — «острый миелоидный лейкоз» (иными словами, сложная форма рака крови) — у полуторагодовалой Сони обнаружили случайно. Родители, сами медработники, заподозрили диабет. Сделали анализы крови — и тут же получили направление в детскую онкогематологию. Письмо мамы — очередной ее крик о помощи. На предыдущие призывы откликнулась лишь одна благотворительная организация, которая смогла выделить тысячу гривен. В то же время на медикаменты, бывает, уходит по 2,5 тысячи в день. Только одна система для приготовления компонентов крови стоит до 750 гривен, а переливания Соне делали не реже двух раз в неделю. Вероятно, ей понадобится и трансплантация костного мозга. Во всяком случае, она даст 80% гарантии, что ребенок будет жить. Но такие операции делают только за рубежом — «всего» за 80 тысяч евро.
Подобные письма ежегодно могут написать до 600 мам и пап. Приблизительно столько детей в Украине заболевают лейкозом. Чернобыль в данном случае, как уверяют врачи, ни причем, хотя раньше и были подозрения, что лет через 5-6 после аварии заболеваемость раком крови резко возрастет. Нынче украинские показатели «на уровне» с европейскими — лейкоз у нас зафиксирован у трех тысяч детей. Освоили наши врачи и так называемые протоколы лечения, разработанные в Германии. Они позволяют спасти от 60% до 82% детей против тех 12—15%, что удавалось спасти раньше. Стоит, кстати, вспомнить, чего стоило врачам внедрить у нас эти современные методики.
Ведь еще в начале 90-х препараты тайно перевозили через границу, исподтишка использовали... Но самое главное, что сегодня «лейкозные» отделения уже перестали называть отделениями смертников. Шансы (и довольно неплохие) имеются практически всегда. Другой вопрос, что в Украине теряют детей совсем по другим, далеко не всегда медицинским причинам.
Несколько лет назад государство изыскало возможность выделить на лечение детской лейкемии десятки миллионов гривен. Как рассказывает заведующая отделением онкогематологии УДСБ «Охматдет» Наталья Кубаля, тогда удалось обеспечить больных детей базовыми препаратами. В столь внушительной сумме нет ничего удивительного. Хотя отделение онкогематологии и рассчитано всего на 40 мест, стоимость курса лечения одного пациента составляет как минимум 10 тысяч долларов. Если же ребенок нуждается в интенсивной терапии (а это в последнее время случатся все чаще) — сумма увеличивается в полтора — два раза. Словом, нынче в Украине в силах безвозмездно обеспечивать лишь химиотерапию. Хотя и в данном случае не без трудностей. Нашумевшие истории с централизованными закупками препаратов, которые осуществляет Минздрав, перевалили на плечи медиков дополнительные заботы. К примеру, по словам Н. Кубаля, в прошлом году лекарства получили лишь в августе. Возникает закономерный вопрос: а как же с теми, кто заболел, например, в январе или в мае? Благо, перебои с поставками пациенты не ощутили, равно как и в 2005, когда медикаменты попали к больным аж в мае.
Впрочем, химиотерапия, как говорится, — вершина айсберга. Без так называемых препаратов сопровождения, которые призваны защищать от инфекции более чем ослабленный организм, — шансов выжить у ребенка практически нет. Эти лекарства нередко покупают родители, притом что самое интересное, некоторые из них в Украине не зарегистрированы. А значит, заказать медикаменты можно только за границей. Еще родители практически беспрерывно ищут доноров — также за границей и также почти самостоятельно. Трансплантацию костного мозга, столь необходимую во многих случаях, в Украине от донора-неродственника не делают. На Западе, если у больного ребенка нет братьев-сестер, как правило, «включается» обширная международная база данных. И в большинстве случаев совместимый донор отыскивается. Но Украина в эту базу данных не включена, поскольку до сих пор так и не составила свою национальную базу. Что касается донорства крови, то у нас, как известно, это дело непопулярное. В лучшем случае, больницы обеспечены наполовину от потребностей, и по всей стране насчитывается всего 773 тысячи доноров — для сравнения, в начале 90-х их было полтора миллиона.
Но у детей с лейкемией ситуация особая. Бывает, что за полгода пребывания в больнице им делают до 35 переливаний. Родители пытаются заинтересовать доноров материально — вместо 44 гривен за литр, предлагаемых государством, платят 100—150. Но даже не в деньгах дело. По словам врачей, половина доноров просто бракуется — то инфекция обнаружилась, то прежние недуги сказываются. А бывает, что в последний момент от донорства вдруг отказываются, хотя реактивы на всевозможные анализы уже использованы.
Донорские проблемы — одна из причин того, что 75% пациентов онкогематологии выходят отсюда с вирусным гепатитом. В принципе, как уверяет Н. Кубаля, такое случается не только в Украине. Постоянные процедуры — инъекции, капельницы, трансфузии... К тому же, как считают в ВООЗ, сам факт пребывания в больнице — уже стресс для любого организма. Что тогда говорить о детях, практически лишенных из-за химиотерапии иммунитета. Правда, отделения Охматдета (далеко не худшей клиники в стране) — это стресс вдвойне. Учреждение, ежегодно обслуживающее более 16 тысяч детей со всех регионов страны, до сих пор — с протекающей крышей и выбоинами в стенах. Если бы не немецкие коллеги и зарубежные спонсоры, не было бы здесь и адекватной аппаратуры. Власти, конечно, в «Охматдете» периодически «отмечаются», посещают больницу также отечественные благотворители. Их помощь всегда кстати, ей благодарны, но, как уверяют врачи, по сути, она ничего не меняет. Сколько, к примеру, говорили о ремонте. А именно о том, что нынешние условия — это дополнительный риск для ребенка. Сколько — о гостинице для иногородних родителей, сутками просиживающих у постели детей. Все тщетно. Все это выглядит особенно удручающе на фоне последних событий — скандала вокруг Охматдета и Минздрава, который, напомним, претендовал на квадратные метры больницы.
Конечно, сегодня у людей, которые могли бы помочь, но этого не делают, — свои мотивы. На Западе налоговое бремя уменьшается на сумму благотворительной помощи — то есть законы заинтересовывают бизнесмена в ней экономически. В Украине же наоборот: благотворительность облагается налогом. Условно говоря, за каждую подаренную гривню придется отчислить 1,20 гривен налога. «Не для прессы» предприниматели признаются, что к благотворителям обычно проявляют повышенный интерес контролирующие структуры. Разумеется, предосторожность в чем-то оправдана: не секрет, под якобы благими намерениями иногда скрываются вещи, не имеющие с благотворительностью ничего общего. Но в то же время, по словам предпринимателей, такие «меры безопасности» убивают всякое желание помочь.
Между тем врачи убеждены: спонсорство и благотворительность — единственная возможность полноценно лечить детей с лейкозом. Ни одна западная система здравоохранения (в большинстве случаев, страховая) не в силах полностью покрыть все затраты. Что говорить об украинской: по приблизительным оценкам, на пациентов онкогематологии уйдет половина нынешнего медицинского бюджета.
... Когда верстался номер, в редакцию пришло еще одно письмо.
«Уже несколько месяцев у нас на сайте donor.org.ua вывешена информация о поиске помощи для Никиты Пигенко, больного ювенильной формой хронического миелолейкоза. Все, что могли сделать украинские специалисты для этого малыша, они сделали. Сначала он лечился в Охматдете, затем — в Научном центре радиационной медицины. Никите нужна пересадка костного мозга. Донора, почти на 100% совместимого с Никитой, 1 июня 2005 г. нашли в далекой Германии, потратив на это 15 тысяч долларов. Чтобы ребенка взялись лечить в Москве и подсадили донорский костный мозг, надо заплатить 38 тысяч долларов. Почти всю сумму — 30 тысяч долларов — родителям удалось найти. Остается всего 8 тысяч — и этот малыш будет здоров. Московское отделение трансплантации костного мозга рассчитано на 12 малышей. И очередь в 80 человек … но поскольку Никита очень маленький, его согласны взять без очереди, как только освободится место. В конце августа 2005 года освобождается одно место … и если мы сумеем помочь родителям собрать недостающие 8 тысяч, на него пойдет Никита....»
Счет на перевод средств на лечение Софии Проданенко:
Одержувач: Павлінчук Тамара Василівна, ідентифікаційний код 1705104387. Банк одержувача: КРУ ТОВ «Укрпромбанк» МФО 380076, р/р 262080151319, призначення платежу: благодійна допомога на лікування Проданенко Софії
PS: Перевести деньги на лечение Никиты можно на счета миссии «Преодоление» или на счет родителей (только для украинских гривен): Чернiгiвська фiлiя АКIБ «УКРСИББАНКУ» МФО 353672 КОД ЄДРПОУ 26467592 Рахунок № 26207030170000, отримувач: Пігенко Костянтин Ігоревич, ідентифікаційний номер 2914520938 призначення платежу: на лiкування Пiгенко Микити Костянтиновича |
Статьи -> Главная -> Оксана ОМЕЛЬЧЕНКО, «День». Соня, Никита и еще три тысячи... 
