Больных раком в Украине около миллиона человек. Это означает, что почти каждая десятая семья занята поиском: где лечить, где взять деньги, где достать... 

   ...где достать лекарства...

Безусловно, многие проблемы украинских онкологических центров, отделений, диспансеров, хосписов вызваны хронической нехваткой средств

В 2008 ГОДУ на онкологию из госбюджета было выделено 182 млн. грн., в том числе на лекарства — 148 млн. и на оборудование — 34 млн. В 2009-м на оборудование не было выделено ничего, на закупку лекарств — 178 млн. грн., причем этого роста расходов в денежном измерении едва ли хватило на то, чтобы компенсировать рост цен на лекарства. Общегосударственная программа борьбы с онкологическими заболеваниями на период до 2016 года, принятая 23 декабря 2009-го, предусмотрела на 2010-й 198 млн. грн., однако пока что поступило 148 млн., то есть лишь около 75% от обещанной суммы, хотя год истек уже более чем на 90%.

Между тем 198 млн. грн. — это, по меркам госбюджета, весьма скромная сумма. Например, она в 10,5 раза меньше суммарных расходов, запланированных в этом году на Государственное управление делами (947 млн. грн.), Верховную Раду (822 млн. грн.) и Кабинет министров (312 млн. грн.). И в 23,5 раза меньше расходов на Государственную налоговую администрацию (4 млрд. 664 млн. грн.). Иными словами, достаточно сократить расходы на эти органы всего лишь на 3%, чтобы увеличить финансирование программы борьбы с онкозаболеваниями вдвое.

И все же не в одних деньгах дело. Борьба с раком находится на периферии внимания государства, общества, массмедиа и тех людей, чьи семьи не задела эта беда. Анализируя ситуацию в украинской онкологии с разных сторон, авторы «k:» старались выявить те проблемы, решение которых требует не столько финансовых вливаний, сколько изменения привычек и стереотипов как у правительственных чиновников, так и у рядовых граждан.

...онколог Минздрава и директор Национального института рака (НИР) Игорь Щепотин

Игорь Борисович, расскажите, пожалуйста, как изменилась онкологическая ситуация за последние годы? Какие тенденции фиксируют врачи?

Ежегодно заболевают около 165 тыс. человек. Порядка 90 тыс. наших сограждан каждый год умирают от рака. Всего, по последним данным, на онкологическом учете находятся 930 тыс. человек. За последние годы их количество увеличивается. Это хорошо. Ведь то, что людей, стоящих на учете как онкологические больные, становится больше, косвенно свидетельствует об эффективности лечения. Если бы заболеваемость росла, а число больных, состоящих на учете, уменьшалось, это свидетельствовало бы о том, что они неэффективно лечатся. Такая динамика начала прослеживаться около пяти лет назад, когда стартовали комплексные реформы в системе украинской онкологии. До этого долгие десятилетия рост кривой заболеваемости сопровождался синхронным ростом кривой смертности, с определенной дистанцией они четко следовали друг за другом.

Каков прогноз ежегодной заболеваемости раком на ближайшие десять лет?

Мы прогнозируем, что к 2020 году, несмотря на то что население страны сокращается, ежегодно будут заболевать раком уже порядка 200 тыс. украинцев. Это соответствует мировой тенденции. Отмечу, что вопреки расхожему мнению у нас заболеваемость является отнюдь не самой высокой среди европейских государств. Мы находимся примерно в середине списка. В этом плане нас значительно опережают развитые страны, такие как Франция, Германия. А среди стран СНГ наши показатели чуть лучше, чем в России. Однако при всем этом по уровню смертности Украина, к сожалению, числится в лидерах.

Что делает государство для лечения онкобольных? В какой степени за бюджетные средства обеспечиваются их потребности в медикаментах, а также лечебном и диагностическом оборудовании?

Онкология — одна из немногих медицинских областей, которая финансируется отдельными государственными программами. Но даже все они вместе взятые — и начатые несколькими годами ранее, и новая, которая начнет работать со следующего года, — не покроют всех нужд онкобольных. Так, в частности, в новой госпрограмме, рассчитанной на 2011–2016 годы, заложено финансирование на 50% от потребностей. В данный момент за государственные средства обеспечиваются лекарствами лишь около 25% больных. А доля обеспечения лечебным и диагностическим оборудованием и того ниже — всего 10%.

До конца этого года Национальный институт рака получит 30 млн. грн. на продолжение строительства нового десятиэтажного хирургического корпуса, которое было заморожено в течение последних 18 лет. Также по программе «Детская онкология» в этом году институт получил около 50 млн. грн. на закупку оборудования. Так что до конца 2010 года в нашем распоряжении появятся новый линейный ускоритель, аппарат для брахитерапии и лучевой терапии.

Три года назад вы озвучивали планы создания межрегиональных онкологических центров на востоке, западе, в центре и на юге страны, чтобы больные могли получать квалифицированную помощь независимо от места проживания. Что сделано за это время?

За это время активно развивались, улучшая свою материальную базу, львовский, донецкий и крымский диспансеры. Сейчас мы можем говорить о том, что львовский диспансер стал настоящим межрегиональным центром и обслуживает самые сложные случаи диагностики и лечения западного региона, имея договоренности об этом с соседними областями. То же самое делается Донецким противоопухолевым центром для восточных областей. А НИР вместе с городской онкологической больницей закрывают потребности центральных и южных регионов страны.

Расскажите, пожалуйста, о принципах распределения госфинансирования между регионами.

Долгое время у нас сохранялась система финансирования лечебных учреждений исходя из количества населения в том или ином регионе вне зависимости от того, больные они или здоровые. Такое распределение бюджетных средств из расчета общего количества населения приводило к постоянным перекосам, к неравенству в получении онкологической помощи, ведь уровень заболеваемости в разных регионах имеет существенные отличия. Начиная с 2011 года ситуация изменится: лечебные учреждения будут получать финансирование на закупку оборудования и медикаментов согласно данным Национального канцер-регистра. В нем указывается точное количество больных в том или ином регионе, так что мы сможем точно подсчитать, сколько денег необходимо направить в каждый из них.

В Украине отсутствуют некоторые препараты, которые широко используются в международной практике, но у нас до сих пор не зарегистрированы. И больные вынуждены либо искать возможность приобретения их за границей, либо покупать втридорога у перекупщиков. Ключевой препарат — «Космиген», в котором ежегодно нуждается большое количество онкобольных детей. Государство как-то реагирует на такие проблемы? Есть ли у «Космигена» и других препаратов шансы попасть в списки медикаментов, закупаемых за бюджетные средства?

Я понимаю, о чем вы говорите. Но хочу подчеркнуть, что препарат, который у нас не зарегистрирован, не может быть включен в протокол лечения. Более того, использование незарегистрированных препаратов в лечении является противозаконным. И такой прецедент является объектом работы для правоохранительных органов.

Что же касается «Космигена», или дактиномицина, он действительно широко используется в различных схемах лечения. Проблема, связанная именно с этим препаратом, была обозначена нашими детскими онкологами. Сейчас я могу сказать, что дактиномицин внесен в протоколы лечения. Он прошел регистрацию в Украине и включен в список препаратов для закупки за бюджетные средства. И на будущий год уже закуплен. То, что до настоящего времени существовала такая проблема, — вопрос к фирме-изготовителю, которая не потрудилась зарегистрировать свое лекарство, спровоцировав таким образом ажиотажный спрос. В целом же во всем, что касается лекарств, наши онкобольные получают лечение европейского уровня. В медикаментозном плане сейчас вопрос о выезде за рубеж, в страны Европы, не стоит. Это потеряло смысл. Препараты одни и те же, национальные протоколы, по которым мы работаем, практически идентичны мировым, изготовители те же. Поэтому от того, где больной будет получать свой «коктейль», результат не зависит.