Цена жизни у каждого ребенка своя. Вот только платить эту цену зачастую приходится родителям. А это, тысячи, десятки тысяч. И хорошо, если гривен. А если жизнь самого драгоценного существа измеряется условными единицами? Что тогда? Где родителям, большинство которых принадлежат к так называемому среднему классу, взять такие деньги?
 
А если родителей нет, как у Лилечки Загродской, есть только бабушка, которая на свою мизерную пенсию даже прокормить нормально ее не в состоянии? А помогать ей очень надо. После операции Лиля не могла отойти долго. Три дня в реанимации, потом две недели без еды. И страшное известие – свищ в желудке. Перевязки каждый день: в малюсенькую Лилечку «впихивали»(другого слова нет) по пять марлевых тампонов за раз. А вчера – новый свищ и нарушение сердечно  перегородки. А ведь она только пришла в себя, стала разговаривать, реагировать на окружающий мир. Стоит вопрос о срочной операции. Бабушка уговаривает Лилю. Вроде бы все, но она говорит: подожди, я еще подумаю. ПОДУМАЮ!!! 8-летняя девочка думает не о куклах, школе или игрушках, она размышляет о том, что лучше: сделать операцию или подождать еще, пока свищ затянется сам. Она еще не знает, что все уже решено за нее. Завтра в 5 часов утра она выезжает в Киев, в институт онкологии, где проведут операцию по вшиванию желудка. Ко мне подходит бабушка, и , заламывая руки, говорит, что денег на операцию у нее уже нет. Все. Взять неоткуда, разве что продать дом. Но у Лили ведь есть еще старшая сестра. А что я могу сказать? Только то, что надо уповать на Господа и бороться до конца.
 

А что делать, если мама с первого года жизни воспитывает ребеночка одна. Если на помощь могут прийти только родители? А жизнь 6-летнего Димы Лупенко зависит не от них, и даже не от мамы, а от суммы в 10 000,00 долларов, которые необходимы на операцию в Польше. Что делать маме, от ребенка которого уже отказались в Украине, но которого попытаются спасти в другой стране. На первую операцию собирали всем городом, на вторую – везде, где только можно. Осталась последняя – третья, но денег уже нет. Есть только надежда и огромная вера мамы в то, что сын будет жить вопреки всему.
 

А если есть и родители, и бабушки, и дедушки? Но просто нет денег. Что тогда? Что делать , если один блок химиотерапии для Яночки Кузурман стоит в этот раз 4200,00 гривен, а три следущих – по 7 000,00 гривен. Благодаря небезразличным людям на два предыдущих блока деньги были собраны вовремя. Результат налицо: Яночка веселая, жизнерадостная, активная. Она – непоседа. Она – мамина радость. И мамина боль. Ведь нет ничего страшнее, чем болезнь ребенка. И невозможность ему в чем-либо помочь.
 Все эти мамы и детки очень надеются на вашу помощь. Мир не без добрых людей. Теперь я часто повторяю эту фразу. И от таких людей зависим мы и наши дети. Давайте не обманем их ожидания. Давайте подарим этим детям радость ЖИЗНИ.

Юлия Адамлюк