Чудеса

Господь посылает лишь те чудеса, которые мы способны уразуметь и вместить. Один монах говорил: «Если ты «обезьяна», не жди, что тебе явится ангел, бряцающий на псалтири. Скорее всего, милость Божия явится в виде перевернувшегося перед тобою грузовика с бананами».

* * *

Один батюшка пребывал в унынии от экономических проблем прихода. Глянул на иконку Святителя Иоанна (Максимовича), архиеп. Шанхайского и Сан-Франциского. В сердцах не то чтобы молился, но возопиил: «Святитель! Ты знаешь, что такое нищий приход! Помоги мне, дай денёг!» И все. Просто крик мятущейся души. Ровно через полторы недели, на Маковеев, пришла какая-то незнакомая женщина. Говорила, что её дочь как-то давно беседовала с батюшкой об отце Серафиме (Роуз). Просила помолиться, передала записочку, фотографию могилки отца Серафима, 100 $ и акафист Свт. Иоанну. Батюшка стоял с открытым от удивления ртом. Святитель прислал свою помощь и даже «указал адрес отправителя»!

Неосуждение

Проходящая дамочка видит крепко выпившего мужика, лежащего на земле: «Вот, напился как свинья! Развелось тут алкоголиков проклятых!» Мужик, приоткрыв глаза, отвечает: «А у тебя ноги кривые – а я завтра трезвый буду!»

Тот, которого ты осудил, может покаяться, если уже не сделал этого.

* * *

Один архимандрит был немощен «русским недугом» – сильно пил водку. Служил крайне редко. Студенты духовного училища насмехались над ним и осуждали.

Недавно спросил: «Как там этот батюшка?» Сказали, что ушел в монастырскую братию, в одночасье и полностью исцелился от пьянства. Теперь светлый и благообразный, часто служит. «А где насмешники и судьи?» Один униатский «парох», другой раскольничий батюшкО...

Пост

Старушка спросила, как ей соблюдать пост. Мол, к вере пришла поздно, здоровье слабое, навыка постничества не имела. Батюшка дал ей самое суровое благословение: весь пост не смотреть телесериалов, а время это посвятить молитве.

Латиноамериканские телестрасти стали для старшего поколения бесовской ловушкой. В них увязают, как мухи в липучке. Совсем не боятся умереть без покаяния. Боятся отойти в мир иной, не досмотрев «про Лопеса, Гарсию и инженера Мендисабаля».

Гонения

Приходил «ревнитель веры». Говорил, какие плохие сейчас священники: пьяницы, негодяи, развратники... Сказал, что Церковь надо «очищать». Батюшка «посочувствовал» ему:

– Наверное, жалеете, что поздно родились? Вам бы жить в 30-е годы...

– Да, батюшка. Вот в дни гонений я бы и мученичества сподобился...

– Нет. В дни гонений Вы бы сломя голову бежали в НКВД с просьбой помочь «очистить Церковь»...

* * *

Наши храмы разрушали не инородцы. Те самые Васыльки та Ванюшки, которых мамы водили к заутреней в начале ХХ века. Внешнее благочестие без сердечной Веры и любви к Богу приносит страшные плоды...

* * *

Престольный праздник. В храме теснота. Кадильный дым заполнил своды. Мерно и торжественно идет служба. Ярко светит летнее солнышко...

...Вдруг небо потемнело. Подворье храма наполнилось гулом тяжелых грузовиков. Крепкие ребята в касках, с автоматами ввалились в храм. Старший, с портупеей, став посредине, громко сказал:

– Так! Туристы, которые просто «зашли посмотреть» могут отправляться по домам. Всем верующим – на месте, лицом к стене!!!

Как-то вмиг стало малолюдно. Да и батюшки не все остались...

Ярко светит летнее солнышко. Вновь обилие молящихся в храме. Что это мне вдруг почудилось?

Господи! Не попусти ногам моим уйти от Тебя!

Крестоношение

«Всякое ныне житейское отложим попечение...»

Чтобы пойти за Христом не стоит долго собираться. Тебе не придется долго упаковывать вещи в контейнер и заказывать фургон. Просто возьми свой Крест и иди...
 

Расколы и ереси

– Почему Вы говорите, что нельзя ходить в раскольничьи храмы. Ведь Бог один, да и служба там такая же?

Вместо разговора о наличии благодати, батюшка предложил вопрошающему поесть конфет. Дал две, с виду одинаковые. Одна простая, вторая «пустышка». Свернутый фантик – «старый детский фокус». Разница есть.

Рядом с Кирилловской церковью есть место, где каждый может объявить себя Киевским Патриархом. Но прислуживать ему будут санитары...

* * *

Современное сектантство похоже на пластмассовую ёлку. Для «малогабаритной» души вполне удобно – не занимает много места. Все веточки ровненькие – ни сучка, ни задоринки. Не осыпается, не портится. Если мешает – можно разобрать и спрятать в кладовку. Чтобы изобразить «ёлочный» Дух, предлагается попшикать входящим в комплект спреем.

Но ощущение пластмассовой искусственности все равно не проходит. Хочется натурального, Живого.

Харизматы – псевдоевангельский «гербалайф». «Опирамидили» душу...

Сектантское «богослужение» – «Партсобрание им. Иисуса».

Рукомойник

Пришедшего ко мне в гости сильно беспокоили проблемы филаретовского раскола: «Как могут люди лишить кого-то Божией благодати? Что значит «запретить в служении», «извергнуть из сана»?»

Пока обдумывал богословский ответ, решил напоить гостя чаем. Но рукомойник «заурчал» – воду отключили.

– Иди-ка сюда, раб Божий. Вот тебе рукомойник «запрещённый в служении». Ведь священник – это тоже некий «рукомойник». Через него омываются наши грехи в Таинстве Покаяния. Через него произливается нам благодать Божия в Евхаристии и других Таинствах. Источник благодати – Сам Господь Бог. А священник – лишь «краник», служащий на нашу потребу. Если же этот краник сломается, то может натворить большую беду. Его на какое-то время «отключают» («запрещают в служении»), чтобы исправить.

Пример вразумил лучше «премудрости книжной». Прощаясь с гостем в дверях увидели, как рабочие выносили из соседской квартиры сломанный рукомойник.

– А этот рукомойник «извергли из сана». Он совсем испортился, сделался непотребным и не подлежит ремонту. Потому его заменили другим...


 

С улыбкой...

Один батюшка, распекая нерадивых пономарей, краснел и сердито бурчал на них. А глаза по-прежнему светились добротой и любовью.

– Батюшка, – доверительно обратился к нему, – когда вы пытаетесь сердиться, напоминаете ребёнка. Того самого, про которого дети говорят «грозный, как жук навозный».

– Так ведь и пономари, как ребятишки малые! – рассмеялся он в ответ.

Люди незлобивые совершенно не умеют сердиться!

Дети лейтенанта Шмидта

После смерти великих старцев сразу появляется огромное количество их духовных чад. Такую стадионную толпу старцы и при жизни не встречали! Притом «сиротки» частенько лгут, ссылаясь на авторитет почившего. Приписывают старцам свои измышления и бессовестно переиначивают сказанное некогда святыми мужами.

Что ж – «мёртвые сраму не имут»...
 

Покаяние

Возле стола лежала разбитая банка с остатками варенья...

– Ну, и кто это сделал? – строго спросил Отец, войдя в комнату.

– Я не знаю, – залепетал Маленький Мальчик, покраснев, – может быть наша кошка? Или моя сестричка?

Отец грустно улыбнулся. На его глазах появились слёзы. Он прекрасно знал о проделке Мальчика. Он ждал лишь того, когда Маленький Мальчик сам признается и попросит прощения.

Вы думаете, Бог не знает о наших грехах?

Духовная литература

В выборе духовной литературы всегда стоит советоваться с духовником. Даже святоотеческие книги следует подбирать так, чтобы они соответствовали и твоему духовному возрасту, и твоему образу делания.

Книги по высокой аскетике порой увлекают новоначальных христиан (неофитов), но могут вместо пользы принести непоправимый вред.

 

Зависть

– Батюшка! Как мне одолеть зависть? Смотрю на шикарные машины и роскошные дома – прямо «жаба давит».

– Ква-ква! (Засмеялся). А если серьёзно, то походи на похороны. Просто посмотри, как хоронят совсем незнакомых тебе разных людей. Постой в сторонке от процессии и поразмышляй. Ведь у «савана нет карманов». Ничего не берёт душа с собой кроме добродетелей и нераскаянных грехов! По-настоящему, по-доброму можно «завидовать» лишь благочестию смиренного сердца и высоте праведной жизни. И стараться подражать этому.
 

Послушание

В стародавние времена в один удалённый монастырь прислали нового настоятеля. Настоятель не знал ни братии, ни традиций обители. Но сразу стал устанавливать свои порядки. «Круглое заставлял носить, квадратное катать». Монахи, не желая упадка обители, всё делали по-своему, по-старому. Настоятель гневался, братия роптала. Многие уже подумывали покинуть святые стены. Но прежде решили сходить за советом к старцу-схимнику, что жил отшельником в лесу.

Старец внимательно выслушал жалобы братии. И тихо спросил:

– А вы смиряться не пробовали? Делайте всё так, как говорит настоятель. А милостивый Господь наш вознаградит ваше послушание.

Братия возвратилась в обитель и принялась в точности исполнять все благословения настоятеля – «круглое носят, квадратное катают». Жизнь в монастыре стала совсем невыносимой. На целых три дня...

На четвёртый день в монастырь проездом заглянул местный архиерей. Увидев обитель в нестроении, воочию убедился, что всё происходит по воле настоятеля. Отстранил настоятеля от дел и услал «на сторону далече». Братии же повелел избрать нового из числа своих. Вскоре обитель вновь процветала. Всего-то чуть-чуть смирения...

 

Выбор

Отходя в вечность, христианин надеется на милость Божию к подвизавшейся душе. Безбожник видит за гробом лишь мрак небытия. Но Промыслом Божиим и неверующий обретает веру.

Произошла эта история в страшные 30-е годы XX века. Кровавым вихрем проносились аресты. Закрывали монастыри, разрушали храмы, расстреливали священнослужителей. В небольшом уездном городке отец Иоанн, приходской диакон средних лет, прямо после службы получил предписание явиться к оперуполномоченному.

– Присаживайтесь, Иван Евстафьевич, – молодой опер в пенсне указал на привинченный к полу стул. – Лично к вам мы претензий пока не имеем. А вот настоятель вашего храма нас очень беспокоит. Ознакомьтесь, пожалуйста, и подпишите.

«Призывал к свержению советской власти», «в проповедях поносил партию и правительство», «возглавляет тайную организацию контреволюционеров-тихоновцев» – стандартные фразы доноса. И внизу его, отца Иоанна, фамилия!

– Поставьте только дату и подпись. Вы же советский человек?

– Я не подписываю доносов! Настоятель, отец Василий – честный человек, настоящий пастырь. Хотите меня расстрелять – расстреливайте! Эту дрянь я не подпишу!

– Подпишешь, куда ты денешься... И не таких святош обламывали!

Опер недобро усмехнулся. Взяв отца диакона за руку, завёл в кабинет напротив. Там перед следователем сидела молодая женщина и плакала.

– Фамилия? Имя? Возраст? – посыпались вопросы следователя.

– Синицына Александра, 23-х лет, работница «Облрыбтреста», замужем, проживаю...

– Дети есть?

– Двое... Сёмка и Мишка...

– За что задержали?

– Не знаю. Только что двое в штатском остановили на улице и предложили пройти «куда следует».

Обернувшись к отцу диакону, опер медленно произнёс:

– Это я приказал задержать первую попавшуюся. И если вы, «отец Иван Евстафьевич», немедленно не подпишите документ, то гражданка Синицына, работница, мать двоих детей, будет расстреляна! Ясно тебе?

– Я ничего не подпишу!

Женщина завыла в полный голос.

Опер явно не шутил. Дал ей звонкую пощёчину:

– Заткнись, дура! Ты-то в Бога веришь?

– Не-ааа!

– Видишь, какие они, попы? Им только бы свои шкуры спасти. Всегда с вас кровь сосали, а вы – хоть подыхай! Им-то всё равно! Вот и вся их вера!

– Вы меня отпустите, я их ненавижу. И Церковь ихнюю, и веру, и Бога...

Словно очнулся от этих слов отец Иоанн. Больно слушать ему хулы. Не может он предать отца настоятеля. А девчонку эту, глупую... жалко! Не дай Бог с таким сердцем смерть приимет – прямиком в ад! А ведь и за неё распялся Христос...

– Не бойся, дочка. Никто тебя не тронет. Мы с отцом Василием свой путь к Богу знаем. Дай Боже, и тебе свою дорожку к Нему найти. Давайте вашу бумагу. Я подпишу...

Настоятеля забрали в тот же вечер. Через два дня пришли и за отцом диаконом. Господь дал им возможность встретиться в тюрьме, и настоятель одобрил нелёгкий выбор отца Иоанна. Вскоре оба претерпели мученическую кончину.

Р.S. Говорят, что именно эту историю рассказала своим сыновьям, отцу Симеону и отцу Михаилу, монахиня Афанасия (в миру Александра Синицына).

 

Кое-что о благочестии

Есть три простых правила благочестивой жизни:
Каждый человек благочестив в меру своего духовного возраста.
Не требуй собственного благочестия от других.
Подлинное благочестие не требует «особых условий».

Пояснить?

1. В духовной жизни, как и в телесной, есть свои «младенцы» и «старцы». При этом духовный возраст не всегда соответствует телесному. Бывает, что старцами становятся люди довольно молодые. Таким был прп. Сергий Радонежский. Но это скорее исключение, чем правило. Ведь духовность приобретается подвигами любящего христианского сердца. А на это нужно время... Но, бывает и наоборот. Дожив до глубоких седин, человек жил «по плоти». И помолиться не хочет. Вроде с виду старик, а ни духовности, ни мудрости в нем нет.

2. Люди – не зубцы расчески. Все разные. Кто-то младше тебя духовно, только начал свой путь ко Христу. Кто-то старше и опытнее тебя. А много есть таких, что просто подвизаются иначе, чем ты. Ведь кому-то надо быть затворником, а кому-то миссионером. Просто разный образ делания, форма. А суть одна. Одними и теми же Телом и Кровью Христовыми причащаются, одним и тем же Духом Божиим исполняются.

3. Все чаще люди стараются оправдать свое нежелание молиться домашней суетой и шумом с улицы. А святые исповедники сохраняли чистоту души и молитвенную бодрость даже в лагерных бараках. Благочестивым можно быть всегда и везде.

О смирении...

– Батюшка! Что такое смирение?

– Смирение – это когда послушанием отполируешь душу. Как полированное покрытие души. Смиренного человека невозможно оскорбить или обидеть. Никакая мерзость и грязь не удерживаются на этой полировке. Совершенно невозможно облить грязью – мгновенно обтекает! Когда общаешься со смиренным человеком – смотришь в эту полировку, как в зеркало и видишь собственное духовное убожество.
 

Придя из храма...

Воскресный день. Женщина вернулась из храма. Целых 20 свечей поставила, всю службу отстояла. Все за сыночка молила. А сыночек – вот он, дома. Лежит на диване, пиво попивает, курит, футбол по телевизору смотрит...

– Ах ты, скотина! В храм бы пошел, помолился, бездельник проклятый! В храме-то праздник, благодать! Футбол он смотрит!

Бабах кулаком по телевизору. Пиво в мусорник, пепельницу на пол. А сын ее спокойно так спрашивает:

– Мама, это ты из храма такая злая пришла?

А ведь в чем-то он прав? Насытившись Духа, наполняются любовью...



Фифти-фифти?

Приехал гость. На здоровенном джипе, «пальцы веером»:

– Э! Слушай, святой отец! Давай, что ли «замутим» чего? Там, скажем, церковь, блин, построим. Короче, выбьем «зеленых» у правительства – 60% мне, 40% тебе на стройку! От тебя нужно только перед чиновниками «засветиться», остальное я сам прокручу.

– Вы понимаете, что Вы говорите? Вы соображаете, на чем хотите обогатиться?

– А? Ну, понял. Пополам поделим – 50 на 50!

– Вы очень счастливый человек! И Ваше счастье в том, что мой священный сан не позволяет рукоприкладствовать. Хотя, я думаю, епископ меня бы простил...
 

«Освящается дом сей...»

Освящение квартиры – всегда семейный праздник. Не так уж часто люди меняют жилище. Накрытая по этому поводу «поляна», конечно, и батюшке в радость. Но ведь не застолье главное. Гораздо важнее возможность всей семьей пообщаться с пастырем, задать волнующие вопросы. В наш суетный век вопросов море, а возможность общения выпадает редко. Поверьте, это не вина священников.

К сожалению, некоторые просят освятить жилье исключительно из моды. Бог им судья. Для таковых появление в доме священника – как визит специалиста по травле клопов. Хозяину нет до освящения никакого дела – «пусть поп сам возится, как знает». Главное: «Хата покрещена, теперь барабашка не заведется, воры не залезут, и денег будет немеряно»!
 

Плата

Освятил квартиру. Хозяин, в качестве благодарности за молитвенные труды протягивает бутылку «Столичной». Решил, очевидно, что деньги мне давать некрасиво. Мне же захотелось посмотреть, может действительно выгляжу, как человек сильно пьющий: «Простите, где у Вас зеркало»?

Что ж, труждающийся достоин пропитания (Мф. 10, 10). Бывает, конечно, для хозяев пропитание – водка. Но мне от столь щедрой платы пришлось отказаться...
 

«Кто епископства желает...»

Служил штатным священником в женском монастыре. В один из вечеров – служба рядовая с акафистом. Священники пришли пораньше. Матушка-игумения, увидев, что все в сборе распорядилась принести две большие корзины просфор. Стоим, молимся. Читаем записки – вынимаем частички. До акафиста, видать не справимся – придется задержаться после службы.

В алтарь зашел какой-то монах. В клобуке. Поздоровался с нами, приложился к Престолу – видать в сане. Обращаюсь к нему:

– Батюшка, на акафист выйдете?

– Нет, я в алтаре помолюсь.

И что-то добавил про облачение. Ну, нет – так нет. Соборно решили привлечь гостя к просфоркам.

– Батюшка, Вы пока стоите, просфорки повынимаете? – обратился к нему.

– Конечно! Только копие дайте.

Частички вынимает сноровисто, привычно. По всему видно, из монастырской братии. Незадолго до акафиста мы уже стали облачаться. Пришел наш протодиакон:

– А вы у владыки благословение брали?

–??? У какого?

– Который просфорки вынимает.

– Благословите, Владыко. Простите, Христа ради.

– За что?

– За непочтение.

– Бог простит. Это ведь по неведению. Я ведь сам виноват, не представился. А просфоры я довынимаю...

* * *

На вновь учрежденную кафедру решили назначить епископа. Патриархия остановила свой выбор на одном иеромонахе – человеке духовном и грамотном. По глубокому смирению, батюшка не считал себя достойным. Решил «уклониться». Когда вызвали в Патриархию, приехал в стареньком подрясничке, немыслимой вязанной кофте, ботиках.

– Батюшка, Вам кого?

– Мне бы к Патриарху...

– Ну, записывайтесь на прием, а там посмотрим. Вы по какому, собственно вопросу?

– Не знаю... Вызывали...

– А, так Вы отец NN? Проходите, пожалуйста. Святейший ждет Вас.

Святейший Патриарх благословил батюшку, ласково усмехнувшись:

– Вот вырядились! А страшнее подрясника не нашлось? У меня в сундуке, кажется, есть. Могу подарить. Ну, хорошо. Знаете, зачем Вас вызвал?

– Догадываюсь, Святейший Владыко. Есть такая история: Когда один из древних восточных Патриархов решил рукоположить некоего авву в епископа, тот ответил, что отрежет себе ухо, и у него будет каноническое препятствие к принятию епископского сана.

– Вижу, Вы хорошо знаете святоотеческую литературу. Значит, мы в Вас не ошиблись. Надеюсь, Вы помните, чем закончилась эта история? Патриарх ответил старцу, что, зная его святую жизнь, рукоположит его и без обеих ушей. Тот авва стал достойнейшим архипастырем. Так что, батюшка, готовьтесь к рукоположению.

Всемогущество

Каждый христианин – всемогущий! Нет ничего невозможного для него. Ведь не случайно сказал апостол Павел: Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе (Фил. 4, 13). Например, можно попросить у Бога способность летать. И, если бы Бог дал вам такую способность, вас бы немедленно упекли «в институт на опыты». Исследовали бы до конца ваших дней, как это вы летаете...

Бог мудр и милостив. Он подает лишь благопотребное – то, что будет полезно вашей бессмертной душе. Ведь тот же апостол сказал: Все мне позволительно, но не все полезно (1 Кор. 6, 12).

Молитва матери

Обстановка на учениях – максимально приближенная к боевой. Диверсионной группе предстояла непростая задача: «скрытное десантирование на парашютах при неблагоприятной погоде». У самой земли резкий порыв ветра дернул купол в сторону, отбросив офицера-спецназовца на лесную вырубку. Торчащие из земли пни и коряги уже приготовились разорвать, искалечить его тело...

«Мама!!!» – этот «невоенный» крик, казалось, пронзил все его естество. И что-то произошло. Офицера протащило между пней, лишь слегка «приложив» спиной. Купол погас. Спина ныла, но медпомощь не понадобилась. Учения прошли успешно, «боевая» задача выполнена на отлично.

Через пару месяцев спецназовец получил отпуск и поехал навестить родителей. Обычные домашние посиделки с расспросами о службе.

– Как служба? Все нормально. Вы же знаете, в нашей «конторе» о подробностях рассказывать не принято...

Поздно вечером мать отозвала его в сторонку:

– Сынок, что с тобой случилось два месяца назад?

– Да ничего... А почему ты спросила?

– Сама не знаю... Только вот тогда, 14 числа ничего делать не могла. Полдня только молилась за тебя. Захотелось что-то...

Сын ошарашено смотрел на мать. Да, он не раз слышал, что материнское сердце не обманешь. Но, чтобы вот так! Раньше он никогда не задумывался о вере и молитве. «Да, мать молится, ну и что? – думал он, – я-то современный человек. И эти «забобоны» мне ни к чему». Но сейчас его острый аналитический ум складывал все события воедино и выдавал лишь один результат: «По молитве матери произошло чудо». А значит, есть Бог?! Тот Самый, Распятый и Воскресший за всех нас! Тот Самый, Которому утром и вечером тихонько молится его мать. С этого дня офицер как бы начал жить заново – жить в вере и молитве...

Господь не оставлял Своего нового «воина». Спецназер научился молиться о себе и своих подчиненных. Не раз выпадали на долю группы «боевые захваты». Бог не оставлял их – за все время командования офицера-молитвенника в группе потерь не было.

Уже давно нет в живых его матери. Но, и по сей день, он помнит, что тогда своей молитвой мама спасала не только его тело. Она спасала его душу...


Молитва ночью

– Батюшка, а правда ли, что ночью лучше молиться, потому что «Небеса открыты»?

– Про Небеса ничего сказать не могу. Знаю лишь, что двери моей кельи плотно закрыты.

Старшие не тревожат меня советами, а младшие – вопросами, и я могу спокойно побеседовать с Богом.
 

Смиренномудрие

Как-то блаженной памяти Святейший Патриарх Пимен посетил один большой монастырь. Решил пройтись по кельям, проведать братию. Многих из насельников обители Святейший хорошо знал лично.

Подошли к очередной двери, постучались: «молитвами Святых отец наших...». Дверь приоткрылась, и на пороге возник хозяин кельи:

– Ну? Что?

– Благословение возьми у Святейшего, – прошептал отец-наместник, знавший о юродстве брата.

– Нечего по кельям шастать, – тихо ответил монах и запер двери.

Возникла неловкая пауза, которую с улыбкой прервал сам Патриарх:

– А ведь он, по сути, прав! Может, он сейчас молится, с Самим Господом Богом разговаривает! А тут я со своим визитом, некстати...

Все были поражены смиренной мудростью Святейшего.

 

Магия

– Батюшка, как же сейчас выжить? Магов всяких развелось не меряно, книжками по колдовству на площадях торгуют...

– А ты будь со Христом и не бойся. Настоящих колдунов-бесопоклонников – единицы.

А большинство называющих себя «магами» делится на две большие группы...

– На «черных» и «белых»?

– Нет. На тех, кем должны заниматься психиатры, и на тех, кем должны заниматься милиционеры.

 

Лекарство от осуждения

Один иеромонах всегда противоречил, когда слышал о ком-либо худое слово. Услышит, скажем, в беседе, что кто-то пьяница, сразу строго отвечает: «Ошибаетесь! Он трезвенник – я за ним никогда пьянства не замечал!». Заметив, что слова осуждения он никогда не поддерживает, с ним подобных разговоров и не заводили. А вскоре и сами перестали осуждать...
 

Энергетика

Разговор с оккультисткой. Целых 10 минут немыслимого «компота» из самосочиненных терминов и индийских слов. Бессмысленные попытки увязать это с христианством – «помирить Христа с велиаром». В довершение – высокопарные рассуждения о неведомых энергиях. Дальше слушать не стоило:

– Так это вам, милейшая, не к священнику надо! К нам – с проблемами души, а с «энергиями» – это в Минэнерго

Свобода

– Для меня как человека, отравленного дыханием свободы, монастырь – наивысшая форма диктатуры, – заявил мне один собеседник.

Чем же пахнет «дыхание» Вашей «свободы», если им можно отравиться? – поинтересовался я, – ведь подобное «отравление» может иметь «летальный исход» для души.

В понимании верующего человека свобода – это свобода от власти греха. А та «свобода», которой изволили «отравиться» Вы, напоминает свободу падения человека без парашюта, который старается не думать о встрече с землей.
 

Оптом...

Водосвятие на праздник Изнесения Древ Животворящего Креста (Маккавеев, 1/14 августа). Подходят мужчина и женщина средних лет:

– Батюшка! А вы не могли бы нам сразу и яблоки и мед посвятить – чтобы несколько раз в церковь не ходить?

– Мог бы, конечно. А вы венчаны?

– Нет. А разве для освящения это обязательно?

– Не обязательно. Просто я мог бы вас заодно и обвенчать, и отпеть – чтобы вы «лишний раз в церковь не ходили»...

Печальное знамение всеобщего потребительства – «духовность оптом и со скидкой».

Пару слов о монашествующих
 

Удобный путь

«Монашество – наиболее удобный и быстрый путь к Богу», – написано на обложке церковного издания. Но удобный и быстрый – отнюдь не означает легкий и единственный. «Не все в монастыре спасутся и не все в миру погибнут». Я воздержусь от рассуждений о причинах и обстоятельствах, приводящих людей к монашеству. Скажу лишь, что эти причины внутренние, а не внешние. Монашествующие не социо-, не сексо- и не психопатологичны. Они лишь хорошо знают, ради чего проводят аскетическую жизнь. Монашествующие прекрасно знают, что смерти нет! Они знают, что будет их ожидать после того, как душа разлучится с телом. И заранее к этому готовятся. Поэтому и приучают себя делать не то, что хочется, а то, что надо.

О монашестве мужском

Рассуждая о своем недоверии к монахам-мужчинам, один журналист заметил, что «их жизнь больше похожа на армию. Сегодня ты послушник, – а завтра, глядишь, получишь сан священника и заживешь вольготной «командирской» жизнью». Что ж, насчет армии я, пожалуй, соглашусь. Можно заметить, что все иерархические системы – церковная, государственная, армейская – вообще-то построены по сходному принципу, и потому имеют много общего.

Но ведь в армии старослужащий, «старый воин» – это не обязательно «дед», издевающийся над «молодыми». Старослужащий – это, как правило, более опытный, более грамотный, знающий «что делать, и как это сделать правильно и быстро». И точно так же, как военнослужащий не присваивает сам себе звания, не выбирает себе священный сан и тот, кто пришел в монастырь.

Можно на всю жизнь остаться послушником, что вовсе не свидетельствует о твоем неблагочестии или лени. Это в миру лучше быть плохим министром, чем хорошим дворником. Постригут ли послушника в монахи, станет ли он когда-нибудь диаконом, священником, епископом – решает не он. Цель пришедшего в монастырь – не церковная карьера, а спасение своей души. И в каком статусе он достигнет этого спасения – не суть важно.
 

О епископстве

Сегодня мы должны с прискорбием отметить, что в нашем обществе напрочь забыли слово «ответственность». И занятие более высокой должности увеличивает меру этой ответственности, не только дает права, но и существенно увеличивает обязанности. А за выполнение этих обязанностей надо отвечать! Именно помня об ответственности не только за себя лично, но и за свою паству, монашествующие склонны довольно критически оценивать свои способности и не стремиться к принятию архиерейского (епископского) сана.

Но стремление к епископству не постыдно. Открыв Библию, мы читаем слова св. апостола Павла: Верно слово: если кто епископства желает, доброго дела желает (1 Тим. 3, 1). Желание епископства есть подготовка себя не к почестям и славе, а к величайшей мере ответственности перед Богом за всех вверенных тебе.

Не только в первые века христианства, но и совсем недавно епископство было синонимом мученичества. Ибо именно православные епископы шли первыми, во главе своей паствы, в сталинские лагеря и расстрельные ямы. Именно архипастырское предстояние пред Богом и людьми за свою паству, верность Господу даже до мученической смерти и являются той великой ответственностью служения епископов – преемников Святых Апостолов.
 

О монашестве женском

Монахини очень искренни, хотя бы потому, что их духовный подвиг необычайно высок. Женщины, как сказано в Библии, сосуды немощнейшие (1 Пет. 3, 7), по мнению социологов, гораздо менее мужчин приспособлены к общежитию. И этому довольно много причин. В силу эмоциональности женщинам бывает несравненно труднее «притереться» друг к другу, и эта проблема всегда была актуальной в светских женских коллективах. Так каких же титанических усилий требует от монахини ежедневная, ежечасная борьба с грехом, негативными движениями души! Но победа над собой никогда не останется без награды от Господа.
 

О посещении монастырей

Вообще, всякому человеку, посещающему монастырь – и богомольцу, и туристу – следует вспомнить народную мудрость и «не соваться туда со своим уставом». Ведь для монашествующих монастырь является, простите, не местом работы, а домом. А посетители монастыря, не живущие в нем, – всего лишь гости. И монашеская община – это одна семья, являющаяся в этом доме хозяевами. Все в этом доме подчинено уставу монастыря – традиции, распорядок дня, уклад жизни. Но ведь и в миру в каждой семье существует подобное. Приходя в гости, мы уважаем традиции и обычаи хозяев. И вполне естественно, если незваному или хамоватому гостю укажут на дверь.

«Как же так? – возразят мне, – а может, я пришел туда, в монастырский храм, просто помолиться или поглазеть»! Отвечу так. В отличие от приходского храма, где все ориентировано на нужды прихожан-мирян, службы в монастырском храме в первую очередь ориентированы на общину обители. А то, что всем желающим разрешают помолиться вместе с ними – лишь свидетельство гостеприимности хозяев.

Представьте себе на секундочку, что кто-то просто так, с познавательной целью пришел к вам в квартиру не вовремя. Стал смотреть, кто чем занимается, что в кастрюлях и холодильнике, а что в шкафу и мусорном ведре лежит. Да при этом еще бы и здорово возмущался – что это мне хозяин так мало внимания уделяет, не рад, что ли?

Я вовсе не собираюсь идеализировать всех живущих в монастыре. Ведь это люди, и приходят они в монастырь из мира – из нашей повседневной, обыденной жизни. Не вырастают в монастыре на грядке, не приезжают из Занзибара, не прилетают с Луны. Они вообще-то такие же, как все. Но вместе с тем они, иноки и инокини – иные! Монашеская община – одна семья. И как в любой семье, в ней есть свои старшие и младшие, сильные и слабые, образованные и не очень. Но кто дает право миру, из которого они сознательно ушли ради Высшего Блага, вторгаться в их жизнь и мерить их своими мерками?
 

Островки духовности

Монашествующие – поселенцы на маленьких островках духовности, скалистыми твердынями возвышающихся среди океана житейского моря. Их дух гораздо более свободен – его хоть и бьют ветра искушений, но не уносят ни высокие волны порока, ни быстрые течения новомодных увлечений. Именно в монастырях находят многочисленные паломники то умиротворение и стабильность, которого так не хватает в нашей повседневной жизни.


 

Вера без любви...

Фанатизм – вера без любви. К фанатизму часто приводит «ревность не по разуму». Вроде и «хотели, как лучше, а вышло, как всегда». Ведь милостивый Бог, любящий всех, говорит: не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был (Иез. 33, 11). А фанатик, напротив, стремится наказать, а не исправить. И идет по трупам, думая, что этим угождает Богу. Это тот самый случай, когда «благими намерениями путь в ад вымощен». Нужно всегда помнить, что Бог милости хочет, а не жертвы (Мф. 13, 22). Ибо Бог есть любовь (1 Ин. 4, 8). А любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует... (1 Кор. 13, 4).

По возможности

– Батюшка! Что мне делать? Я часто не исполняю свои обещания, и люди обижаются на меня.

– А ты приучи себя не обещать, а говорить «волшебные слова»: по возможности. И моли Бога, чтобы он тебе такую возможность даровал. Тогда и ближнему послужишь, и не возгордишься от своих трудов. А неисполнение обещаний – грех. Это начальная стадия того, что Святые Отцы называли «дерзостной клятвой». Причина этого греха в самонадеянности и гордыне.

О «величии»

Стоит человеку лишь признать наличие за собой каких-либо грехов, он непременно величает себя «великим грешником». И любуется масштабами саморазоблачения: «Хоть грешник, зато великий». Но великие грехи предполагают и великое покаяние. А мы? Даже поститься не хотим! Не обольщайтесь, мы не «великие грешники», а просто мелкие пакостники! И гордиться тут нечем.
 

Кодификация

Юноша «с горящим взором»:

– Батюшка! Ведь компьютеры даже включать нельзя – там бесовские коды! Я это еще когда в «железно-электрическом» техникуме учился осознал.

– Уточните пожалуйста, какие коды на Ваш взгляд бесовские: двоичные или ASCII?

– А что такое ASCII???

– А это то, что в «железно-электрическом» техникуме Вы изучать должны были. Ваше счастье, что я там не преподавал – до сих пор бы с зачеткой бегали...

Чего ищешь?

Все посетители монастырей и прочих святынь делятся на паломников и туристов. Паломники ищут внутренней благодати и мудрости, а туристы – внешней красоты и впечатлений. Но часто бывает, и туристов Господь приводит к вере Своим промышлением.

 

Скорая помощь

Жарким летом, во время посещения одного монастыря немолодой туристке стало плохо. Сопровождавший группу послушник крикнул кому-то:

– Позовите скорее отца Варсонофия.

– Не надо мне Варсонофия! Он меня, что ли, как это, «отпевать» будет?

– Да что Вы! Это наш лекарь монастырский.

– Не надо вашего «лекаря». Вызовите нормального доктора!

– Не волнуйтесь, женщина. Он нормальный. К тому же доктор медицинских наук.

Эта пациентка стала впоследствии духовной дочерью о. Варсонофия.

Врачевство

– Батюшка! Говорят, к врачам обращаться не стоит. Сам Господь исцелит!

– Как же он тебя исцелит? Сам, что ли, должен тебе явиться, или Ангела прислать прикажете? Не слишком ли дерзостно требуешь у Бога чудо? А он ведь и посылает к тебе слуг Своих – врачей. Ведь врачевство, тоже – дар Божий. Этим даром служили Богу и ближним Святые Целители Пантелеимон, Косьма, Дамиан и многие другие. Врачом был Св. Апостол и Евангелист Лука. А Святитель нашего времени, архиеп. Лука (Войно-Ясенецкий) – даже профессором медицины! Лечили и молились. Да и сегодня в больницах и поликлиниках много православных врачей-молитвенников...

Странная книга

– Батюшка, мне один человек сказал, что Вы колдун. Будто Великим Постом, стоя у престола, Вы часто не служебник листали, а «специальную толстую белую книгу».

– Эта «толстая белая книга» называется «Богослужебные указания на 2003 год». Это не для колдунов, а для тех, кто плохо учил в семинарии литургику.

Любовь земная

Они прожили вместе всю жизнь. Разделяя радости и горести, нужду и благоденствие. Умирающий старик тихонько подозвал свою старушку.

– Что, Федя? Что, водички дать?

– Нет. Я... Я тебя... – сил сказать не хватало. Только чмокнул губами.

– Любишь?!

– Очень... – это были его последние слова. Вскоре старик отошел ко Господу.

Наверно, это и есть то, что называют «любовь до гроба».

Санта?

Дети забыли сказочного Деда Мороза, но так и не узнали Св. Николая. Санта-Клаус – карикатура на святого, нарисованная на долларовой бумажке. «Одноэтажное мировосприятие» превратило Архиепископа Мир Ликийских в любителя лазить по дымоходам и вентиляции. И отправило в ссылку из Малой Азии в Лапландию.

Христофобия

В Америке Рождество – национальный праздник. Только уж больно странный – с убедительной просьбой не вспоминать об Иисусе Христе. Чтобы ненароком «не оскорбить иудеев, мусульман и кришнаитов». «Либеральное мышление» превратило тайну Боговоплощения в увлекательную вечеринку. Тебе как бы говорят: «Давайте всем миром будем отмечать ваши религиозные праздники. Только при условии, что вы ни разу не заикнетесь о своем Боге!».

Я всегда вспоминаю об этом, когда «великие мужи» предлагают нашему народу построить «рай» по американским инструкциям. Но «рай без Бога» – это ад. Нет уж – я лучше со Христом!
 

Всем сердцем

Воспринять Рождество Христово всем сердцем можно лишь отстояв в храме рождественскую службу. Сопение у телеэкрана того ощущения праздника не дает. Мы должны почувствовать себя соучастниками этого События, а не сторонними наблюдателями.

Как прав был один великий муж, заметив, что «Христос мог хоть сотни раз родиться в Вифлеемских яслях. Но если Он один раз не родиться в твоей душе, Рождество навсегда останется для тебя лишенным всякого смысла».

 Такой вот «рай»...

Рассказал один монах:

«Приснилось мне как-то, что я умер! Вижу рядом с собой кого-то светлого. Он стоит рядом, но разглядеть лица не могу. Это мой Ангел-Хранитель, подумалось мне. И вот, приводит он меня в какое-то помещение, по виду как бы склад. Меня очень удивили те вещи, которые я увидел на полках. Большие бутыли с водой и пачки свечей. Корзиночки с яблоками и пасхальными куличами. А рядом магнитофоны, телевизоры, музыкальные центры!

– Что это? Где это мы? – спросил я своего спутника.

– А это рай, – произнес он.

– Да какой же это «рай»? Это «лабаз» какой-то! – усомнился я.

– Это «рай современного благочестия» – потребительской веры, – послышалось в ответ. А строгий голос моего спутника продолжал:

– Слушают церковные песнопения на дисках и кассетах, а сами не молятся! Смотрят службы по телевизору, а в церковь – ни ногой! Бидонами набирают святую воду, святят яблоки и яйца, но никогда не исповедуются и не причащаются! Этим потребительским отношением к своей вере и надеются оправдаться на Страшном Суде. Вот эти предметы благочестия и заслужили рай!

– А их хозяева?

– А их хозяева... – и Ангел горько зарыдал».

Пасхальные трубы

Зимой неожиданно лопнула труба – дом остался без отопления.

– Халтура! – заявили возмущенные жильцы мастеру ЖЭКа.

– Нет! – ответил он, – у меня халтурщиков нет. Все работают отлично, невзирая ни на какие обстоятельства. Я ведь помню: эти трубы мои ребята старательно варили в прошлом году, на Пасху. Даже от выходного отказались!

Несовместимость

Ревность не по разуму – это как «снотворное со слабительным»! Результат почти такой же.

Объятия Отча...

Рассказал один монах:

«Есть вещи, о которых больно вспоминать. Но, может, кому-то пригодится.

Когда живешь рядом со священником длительное время, чувство благоговения перед священным саном притупляется. Моим соседом по семинарской комнате был один иеромонах. Со временем я, простой семинарист, стал позволять себе довольно дерзко делать ему замечания, сообразно своему мнению о благочестии: «Тоже мне монах – и построже видели, тоже мне пастырь – и ревностнее встречали!». В очередной раз, сильно рассердившись, я напустился на батюшку.

– Да ты на себя в зеркало посмотри! Тоже мне «старец»! Митру он себе заготовил, «архымандрыд»! – с этими словами я достал из шкафа неудачную заготовку для митры, числящуюся в батюшкином «стяжании».

Я подошел к сидящему на кровати иеромонаху, и нахлобучил ему на голову эту «митру». Потом набросил на его плечи одеяло, соорудив подобие фелони. И собирался взять зеркало, чтобы дать ему полюбоваться на результат своего глумления. Еще раз взглянув на своего соседа, я замер.

Передо мной сидел Он. Поруганный мною Христос, чей образ несет любой священник, сидел и грустно улыбался, глядя на мое безумие. Для полноты евангельского образа мне оставалось лишь плюнуть Ему в лицо и надавать пощечин! И, казалось, чей-то шепот за левым плечом подсказывал мне слова поругания: «Радуйся, «архымандрыд»! Радуйся, Царь Иудейский!»

Я до сих пор не могу без слез вспоминать о том, как батюшка обнял меня рыдающего и тихо повторял: «Бог тебя простит!»

В тот вечер я понял, что значит Священство...

Дурачок

– Да он в этом монастыре как «деревенский дурачок».

– В такой хорошей «деревне» даже «дурачком» быть отрадно!
 

Рясофорные бомжи

В поминальные дни наблюдается обилие «рясофорных бомжей». Наряду с настоящими священниками кладбища подвергаются нашествию ряженых проходимцев. Они недорого предлагают всем желающим свою пародию на заупокойную службу.

Но самое страшное, что спрос на это беззаконие есть! Многих людей не интересует молитва. Им нужен сам факт совершения обряда. Неважно кем – православным священником, раскольником, расстригой или просто самозванцем. А ведь не будет греха в том, чтобы спросить батюшку, кто он и откуда.

Подвиги

Истинные подвиги посылает нам Господь, а ложные мы выдумываем сами. Не обязательно спать на сырой земле вниз головой всего 2 часа в сутки. Можно просто регулярно выносить мусорное ведро.

«Да плачуся дел моих горько»

На первой седмице Поста я смотрел сериал. За четыре вечера под пение монастырского хора мне показали мою глупую, непутевую жизнь. Я смотрел на прожитые дни и плакал...

«Неприветливый» старец

Не жаловал меня один архимандрит.
Во всяком случае, часто так казалось.
При каждой встрече колко попрекал меня за что-то.
А я же, не найдя своей вины, старался избегать его.
Мол: «Что пристал? Иди своей дорогой!»
Но, стоило лишь раз смириться мне.
Как старец сразу подобрел и стал приветлив.
Ведь раз за разом он просто «проверял меня на вшивость».
А я проверку ту никак не проходил!
Когда же я смирил свою гордыню.
То получил в награду лишь пару слов.
Слова те были золота дороже –
В них мудрость Духа и большое назидание...

Любой вопрос, да не любой ответ

– Батюшка! Правду ли говорят, что вы на любой вопрос ответить можете?

– Правда! Но знаю, что за любой ответ я буду отвечать.

Тросточка

На войне важно не «выжить» – очень важно остаться Человеком.

Недавно был в гостях у одного знакомого. Еще в прихожей заметил элегантную складную трость – этакий символ щегольства. Захотелось рассмотреть ее поближе. Но едва я протянул к ней руку, как тотчас же был одернут хозяином дома:

– Не трогай, пожалуйста. Это фронтовой трофей, семейная реликвия. Дед привез эту трость с фронта, и до сих пор никому не позволяет прикасаться к ней. Говорит, она дорога ему как память.

Я был столь заинтригован, что попросил приятеля удовлетворить мое любопытство. Истории военного лихолетья меня интересовали всегда. Но в этот раз я узнал нечто особенное.

Приятель поддался моим уговорам и пересказал мне ту историю «реликвии», которую он, очевидно, не раз слышал от деда:

«Это было в начале весны 1945 г. в Германии. Еще гремели бои, но всем уже было ясно, что война скоро закончится. Наши войска рвались к Берлину, круша на своем пути гарнизоны небольших аккуратных немецких городишек.

На окраине одного из таких городков мы вступили в бой с какой-то немецкой частью. Мое внимание сразу привлек вражеский офицер – в его руке была изящная тросточка. Передвигаясь довольно быстро, он, все же, опирался на нее при ходьбе. Очевидно, сказывались последствия недавнего ранения.

– Когда будем их бить, офицера не трогайте. Он мой, – сказал я своим ребятам. Тросточка мне очень приглянулась – хороший сувенир. Я уже представлял, как буду смотреться с ней в гражданском костюме после войны.

В бою я лично «прихлопнул» этого немца. Хромой фриц верещал свое «нихт шиссен», пытаясь сдаться в плен. Больно нужен мне был пленный! А вот тросточка – в самый раз!

Так и привез я свой «трофей» с войны. С тех пор с ним не расстаюсь. Теперь она мне по-стариковски положена. А щеголеватостью своей вроде и молодости мне прибавляет».

Дослушав этот рассказ, я сидел молча. Что можно было сказать? Я услышал страшную правду о том, как человек одним поступком попрал всю воинскую доблесть, все ратные подвиги совершенные им ранее. Как солдат, уничтоживший много врагов, вдруг водночасье превратился в банального убийцу. В том бою он убивал не за Родину, не защищал жизнь своих близких. Он убил человека, чтобы отнять тросточку. Мне стало жаль его. Как жаль и убитого немца, расставшегося с жизнью из-за ничтожной вещи.

– Ты подожди, скоро дед придет. Может и разрешит тебе трость рассмотреть, – предложил приятель.

– Нет, не стоит, – отказался я. Встречаться с его дедом мне не очень хотелось. А прикасаться к трости было просто мерзко.


Много живых

В фильме «Горячий снег» есть такой эпизод:

Изрытое воронками поле боя. Изувеченные тела людей, горящие вражеские танки. В живых – никого. Но ведь одно орудие стреляло! Стреляло до самого конца, остановив врага.

Запыхавшийся ординарец подбегает к генералу: «Нашел! Живые! Много живых!» У последней уцелевшей пушки горстка бойцов. Уставшие, израненные, но живые! Живые на поле смерти. Сражавшиеся из последних сил и победившие, остановившие врага.

Весь мир, как это поле боя. Силы тьмы идут лавиной. Воздух наполнен смрадом поверженных душ и горящих чудовищ. И, порою, кажется, что живых защитников правды Божией совсем не осталось.

Но вот приходишь в монастырь и видишь: монахи и миряне, батюшки и прихожане – как горстка офицеров и солдат у последнего орудия. Они тоже уставшие и израненные. Но они ведут этот бой с диаволом не отступая и не сдаваясь. И будут вести его до конца времен, ибо они: «Живые! Много живых!»

о. Валериан